Сотрудники офиса одной из лондонских маркетинговых компаний вчера были шокированы уникальным происшествием. События развивались следующим образом.
IT-менеджеру вышеупомянутой компании Стиву сообщили о том, что из ноутбука Apple PowerBook одного из сотрудников внезапно пошёл дым. После прибытия на место происшествия, дым рассеялся. Управляющий решил разобраться в случившемся самостоятельно и перевернул ноутбук для того, чтобы осмотреть днище. После этих манипуляций он снова попытался включить компьютер, после чего PowerBook неожиданно взорвался.
По словам IT-менеджера, языки вырывающегося пламени достигали в длину 1,5-2 метра. На место происшествия прибыл дежурный пожарник компании, который с помощью огнетушителя быстро затушил пылающую машину. Но после этого снова прозвучал взрыв. Ноутбук оставался очень горячим, а батарея буквально расплавилась. Пришлось вызывать пожарную бригаду.

Темперамент нам с сестрой достался, видимо, от папочки, который любил сходить налево. Я благополучно рассталась со своей девственностью в 15 лет, а Танька дожила до 17. О том, как она стала женщиной я и хочу рассказать. Тем более, я принимала в этой истории самое непосредственное участие.
Пара слов о Таньке. Девушка она очень красивая. Глазищи в пол-лица, длинные волосы, фигурка очень даже ничего, в общем, куколка. От отсутствия поклонников ни я, ни, тем более, она, никогда не страдали. Поэтому затянувшаяся девственность сестры меня, честно говоря, удивляла. Но Татьяна ждала, наверное, принца. И, если я в своей семейке играла роль злобного демона, то Танька была ангелом. Мама до сих пор не знает, что Танька курит)))
В том году мы вместе с ней играли в молодежном театре. Героем-любовником у нас был Ленечка. Такой милый мальчик, смуглый и кучерявый, обладатель на редкость приятного голоса. Вот этого Ленечку Танька и выбрала в первопроходцы, так сказать. Зная не понаслышке, что Леня обладает весьма весомыми мужскими достоинствами, при внешней субтильности, я попыталась ее отговорить, но фамильное упрямство - это страшная штука. Если женщины нашего семейства говорят: Хочу!, то надо отойти в сторону и не мешать, иначе смерть. Уж как она объяснялась с Леней, я не знаю, но то, что согласие было получено в рекордно-короткие сроки - это к гадалке не ходить.
Мужчина был выбран, осталось найти место. За этим Татьяна, есессно, обратилась ко мне. В то время я встречалась с Виталом, обладателем четырехкомнатной квартиры и вечно отсутствующей мамы. Объяснив Виталу ситуацию, я получила, конечно же, добро, на использовании одной из комнат на такое важное дело.

- Выходи, Чудо-Юдо! Драться выходи! Капец тебе пришел!!!...
Горыныч был стар и прозябал в своей пещере, лишь изредка тешась воспоминаниями о былом величии. Поэтому вызов на поединок не на шутку взволновал его. "Давно, однако, не было никого" - думал он, спеша к выходу. - "Ан помнят еще. Не забыли."
- Ну ты где, холоднокровное? - орал в нетерпении Витязь, размахивая куском арматуры.
- Кто там? - осторожно поинтересовался Горыныч.
- Смерть твоя тут. Аллес гемахт к тебе в гости пришел, образина, - неистовствовал витязь.
- Ты еще щит погрызи, берсерк, - съехидничал Горыныч. - Пришел - так говори зачем пришел. Не ори. Толком говори.

Мальчег Витя бы абычьным песдюком восьми лет и таких ништяков от судьбы принимать не умел, по сему то, што произошло в этот необычный мартовский день, повергло его костлявую тушку во всесокрушающий ахуй и прострацию.

А дело было так.

Маленький Витя сидел в зале и задумчиво пинал хуи в ожидании мамки, так каг у нево севодня была днюха, и родительница была просто обязана купить ему робота-трансформера (он, бля, ваще ахуенский! там галава у нево крутица, и руки с ногаме, и ваще фсио можна аткрутить нахуй, есле пастарацца. А ищо он в пенгвина превращаицо, тока нахуй надо?)

Ну, вот, значит, сидит он, ждет - и тут - хуяк! - званок в дверь. С низкава старта мальчонка срываецца к двери, непроизвольно поскальзываясь на, беспесды, алчной нижней губе.

- Кто тама? - Витя слехка переебался возле парога, и пазитив в его голосе проскальзывал хуевенько.

- Твой подарок, маленький проказник! - сладко пропел по ту сторону двери женцкий, но явно не мамин голос.

Наученный, до апсирания в левую штанину, брутальными децкими триллерами про семерых казлят и волка-педофила, мальчуган без излишних калибаний присел на ачько и задумалсо.

- Эу, ну чо там? Уснул, штоле? - негодовали за дверью. - Я, типа, это... кукла подарочная, открывай уже!

Дедушка перепутал повороты и выехал на скоростной автобан. Хорошо что его сразу догнала полиция.

На скамейке-качелях - я, Тарас, Воробей. Матвей и Карл - стоят напротив. Месят ботинками апрельскую грязь. Весеннее солнце слепит, пригревает. С крыши "хрущевки", у подъезда которой мы расположились, непрерывно текут сосульки. Только, что в "чипке" нам наполнили до краев десятилитровую пластиковую канистру разбавленным "жигулевским". Я напиздил у отца полный пакет привезенной дальневосточными родственниками сладкой сушеной корюшки - вяленная рыбка россыпью лежит на газете. Пачка "бонда" и 7, купленных "поштучно" сигарет "НВ" Хорошо! Мы прогуливаем географию. Потом прогуляем алгебру и физику. На историю, так уж и быть сходим, "Ваня" - "препод" хороший, и даже если заметит перегар, то сделает вид, что все в порядке.
Карл притащил из дома полусамодельный магнитофон "Дружок", динамик сипит, кряхтит, кассету то и дело "жует". Но зато у нас есть "МУЗЫКА"! Гнусавый Летов, как бы он пессимистично он не ныл - сегодня еще больше поднимает настроение.
Стаканов нет. Пиво пьем из пластмассового горла. Каждый норовит наебать друг друга. Мы с Тарасом и Карлом стараемся выпить с каждым глотком больше, давимся, пиво бещит по подбородку - халява, да и набухаться хочется, как можно скорее.

Вы знаете, Виктор, сегодня самое время гадать. - многозначительно сказала Римма Коновалову в лифте.
- Чего там гадать-то? - не менее многозначительно ответил Коновалов, морщась от запаха духов Риммы. - По нынешним временам надо знать точно.
- На суженую, например, погадать. - кокетливо подмигнула Римма. - Самое время вам. Не век же вам холостяковать.
- Мы ведь с вами одногодки? - сощурился Коновалов.
- Хам! - рассмеялась Римма и еще сильнее запахла духами. - Кто ж так за женщиной ухаживает?
Коновалов промолчал и начал задумчиво рассматривать грудь Риммы.
- Что вы там увидите через пальто? - смущенно захихикала Римма и сняла пальто. - Жарко тут. Надышали вы.
Коновалов осмелел и демонстративно задышал чаще и глубже.
- Проказник! - захихикала Римма и ударила Коновалова сумочкой по лицу. - Не могу же я в лифте совсем раздеться.
- Экая вы ханжа! - жарко выдохнул Коновалов и ласково шлепнул Римму где-то ниже спины.
- Оу! - сказала Римма и густо покраснела. - Вы таки ухаживаете за мной.
Она вышла и пошла по коридору, вызывающе цокая каблуками и помахивая своим пальто.

- Ненормальная!
Как часто я слышала это в своей жизни.

- Ты ненормальная! - восхищается Павлик.
Я влюблена в него чуть не с ясельной группы и только сейчас придумала, как привлечь его внимание. На детской площадке стоит домик, на крышу которого нам строго-настрого запрещено лазить. Да и боязно. Я лезу наверх, сажусь на перекладину и повисаю вниз головой. Вот так вот! Пашка тихо завидует, но лезть следом не рискует.
И тут я с ужасом осознаю, что мое платье задралось и видно трусики. Я резко смущаюсь, выпрямляю ноги (видимо для того, чтобы зажать подол), пикирую вниз и ломаю руку. Зато Пашка теперь мой. Навеки.
Вечная любовь закончилась в сентябре, когда мы пошли в первый класс, и я влюбилась в Костю. Мама, узнав об этом, предложила мне обратить его внимание на себя каким-нибудь другим способом.

- Это просто ненормально, - вздыхает мама, листая дневник. - Русский, литература, история, химия - отлично, математика - четыре, а география - три.
- У меня географический кретинизм, - вставляю я.
- Это ненормально, - снова качает головой она.
- Кретинизм? - уточняю я.
- Оценки за поведение! - она бросает дневник на стол. - Ненормально то, что под твоими отличными оценками тут же пишут замечания по поведению! Это что такое?
Она тычет в дневник.
- Пять. По литературе.