Было это не так давно, служил я на границе, был как и сейчас энергичен и бодр - форма, чистые погоны и совесть, АКСу и 60 патронов. Тогда иностранцам хода не было через Пост, только по спец. разрешению из Москвы, но они пытались конечно, в основном турки, конны и пеши, по турецким паспортам и по абхазским справкам, пытались. Чудесный денек, я на шлагбауме, занимаюсь привычным делом - регулируем с камрадом поток лиц к кабине паспортного контроля, это, значит, запускаем группами по 30-40 чел на кабину где сидит 1 контролер, больше нельзя - снесут кабину, меньше нельзя - снесут нас, в общем, задача творческая не для средних умов, попутно ведем житейские разговоры с сопредельным населением, типа "а вот если я щас на тебя брошусь что будешь делать, ора, стрелять?" "стрелять не-е-а, а в по лбу ебану". Все как обычно. Тут вызывают на кабину - поймали турка по чужой справке, надо отконвоировать в дежурку на предмет беседы и выявления пособников. Тогда обходились своими силами, дознание и протоколы - все сами. Ну пришел, забрал молодого и улыбчивого, привел в дежурку. Итак, дежурка, день, действующие лица: Кеша - старший смены, потомок польских помещиков. Как все потомки польских помещиков - добрый, выдержанный человек, весом зашкаливает за 130кг, лицо ни на какой фотографии не помещается, любитель раннеирландской поэзии, поклонник гэльской хореографии. Милый человек, но очень не любит когда святого Брэндана Ирландского путают с блаженным Августином. Турок - явный мерзкий тип, наглые глаза, блудливая улыбка. Может быть рекомендован на роль главного черно-белого злодея в дешевых сериалах. Я -загорелый до черноты погранец в камуфляже, глубоко внутри добрый но с суровыми глазами.
- Где взяли чужой документ, мистер? - задумчиво вертя в руке справку, вопрошает Кеша.

В одной орде дело было.
Жил один молодой охотник. Ааргх его звали.
Вспыхнуло солнце весной, зазеленел лес, влюбился Ааргх.
И ведь не абы в кого. В дочку вождя влюбился.
Дочка - красавица, что и говорить. Глазки - синие-синие, маленькие-маленькие. Шкурка изумрудная, как весенняя трава. Как улыбнётся - клыки белейшие, жемчужные. Сиськи - с три кулака. А кулак у дочери вождя не маленький... Волосы - до плеч. И всегда кувшинка свежая в волосах.
Гоблинские женщины - они обычно стригутся коротко. Типа, как наши мымры из бухгалтерии. А дочка вождя как волосами встряхнёт - так у Ааргха сердце из груди выпрыгивает.
Молодым-то, кроме весны - много ли надо. Ааргх, как милую ни встретит - всегда цветок в руках. Возьми, красавица. Дочка вождя глазки-то опускает, а сама на охотника ласково искоса поглядывает.
Пошёл наш гоблин к вождю. Дескать, отдай за меня дочку.
Ага, щаз-з-з-з... Вождь только мордой покрутил, дескать, не для тебя, фраера, болотна ягодка росла.
И хоть ты ему камнем по голове бей - ни в какую. Гоблины - они вообще ребята упёртые, а вождь, он на то и вождь, чтобы всех упёртей быть.
Ладно.

Ааргх самогонку пить перестал, на дерево залез, думать начал.
Тут вождю самому бы подумать, ан нет. Не отследил. А ежели гоблин думать начинает, то никому мало не покажется.
Короче, исчез Ааргх из стойбища на месяц.
На запад пошёл. План в голове держит. С кем-то встретился, с кем-то договорился.

Ох и наделал же бед этот кризис! И вот ведь в чём скотство: какой-то там обдолбанный негритосо-американский мойщик туалетов в пятом поколении не рассчитался по кредиту за двухэтажный особняк, хотя на роду ему было написано жить в картонной коробке, а в результате в России обваливается вся строительная отрасль.
Вообще тот год выдался крайне тяжелым: Доу-Джонс падает, на НАСДАК никакой надежды, "голубые фишки" ведут себя так, будто хотят доказать, что не зря их назвали голубыми. Тёща сбрендила окончательно и в четвертый раз замуж собралась. Да тут ещё и здоровье меня подвело.
Стоило мне слечь в больницу, как моя фирма, подхваченная волнами кризиса, покатилась в тартарары: исполнительный директор сбежал, прихватив с собой кассу, кредиторы словно взбесились, налоговая арестовала счета, приставы отобрали всё, до чего смогли дотянуться.
Вообщем, когда я выписался, то узнал, что я, каменщик и сварщик высшего разряда, равно как и другие работники с нашей стройки, уволен. Зарплата моя где-то "во-второй очереди реестра кредиторов", работы нет, перспективы хреновые.

Помыкался я по другим стройкам - везде одинаковая картина, все стоят. В конце концов по протекции моего кума-ветеринара мы с товарищем получили шабашку в соседнем городе.
Там, короче, одна фирма на бабки какого-то Фонда типа "Реабилитации лошадей, пострадавших от репрессий и жестокого обращения" строила конно-оздоровительный комплекс.
Объект возводился в живописном месте в заповедной зоне на берегу реки и включал в себя (помимо собственно конюшен): пару особняков, баню, крытый бассейн, спа-салон, бильярдную и котельную. Подразумевалось, что лошадь, всю жизнь отпахавшая, как лошадь, сможет наконец достойно встретить старость: попарившись в сауне, с гиканьем нырнуть в бассейн, а потом степенно отправиться в салон на массаж задних копыт.

- Вот мы и приехали! Добро пожаловать на виллу "Святая Зинаида", названную в честь усопшей Витюшкиной маменьки! Обязательно переименую ее в "Зинка - замшелая проблядь"! И дверную табличку повешу! Прикольно будет! - хихикнула пьяноватая Светка после того, как наше такси остановилось возле высокого каменного забора.

- А когда сам Витюшка подкатит? - спросила я, вылезая из машины.

- В понедельник, а свалит сразу же после оформления сделки. Так что к приезду Алекса и духу его здесь не будет. Не волнуйся.

- Чудненько!

Нам навстречу вышла маленькая улыбчивая испанка в длинном русском сарафане и кокошнике.

- Это Тильда, - пояснила Светка. - К счастью, единственная жертва Муравьевских барских заебов в окружающем нас интерьере. - Все остальное здесь в полном порядке. Не успел испортить.

Я осмотрелась: дом и впрямь оказался более чем приличным: большой, светлый, обставленный в средиземноморском стиле.

- Сними это тряпье и переоденься в нормальную одежду, - попросила подруга домработницу, когда та подавала нам ужин - жареных осьминогов и спаржу.

Испанка еще шире заулыбалась и отрицательно замотала головой.

- Ты что, охуел совсем? Ты кого в дом привёл, придурок? - мать Саши, Алевтина Андреевна, стояла в коридоре и обезумевшими глазами смотрела на своего в жопу пьяного сына Александра, держащего на коротком поводке какое-то непонятное существо, с вытянутой как труба мордой. - Что это за хуйло вообще? Ты сума сошёл?

- Это ОН.- Александр слегка пошатнулся, и пизданулся на пол, даже не пытаясь руками затормозить стыковку своего ебальника с паркетом.

Существо, следуя за телом Александра, сделало пару прыжков и, потеряв равновесие, упало на бок и захрипело. Из морды - трубы вылез и тут же свернулся обратно длинный, тонкий язык.

- Блядь!- истошно закричала мать и попятилась назад. На крик к коридору подтянулись ещё два обитателя квартиры, папа Александра, Игорь Силантьевич и дедушка Силантий Григорьвич.

- Ебать!!!- первым среагировал на сложившуюся обстановку дед. - Это ж бронтозавр. Бля буду, бронтозавр.

- Ты чё, старый пизданулся, какой нахуй бронтозавр? Они вымерли уже давно. Это дикобраз!!! Ток чёт без иголок. Больной наверное, - отец, приподняв очки, с нескрываемым интересом наблюдал за существом.

Существо, кряхтя встало на массивные когтистые лапы и, приняв немыслимую для троих очевидцев позу, пиздануло жидкой струей из заднего прохода. Большая часть струи попала на брюки и ботинки Саши, и начала медленно в них впитываться. Квартиру мгновенно наполнил смрад.

- Гад ты, все-таки... - Ева капризно надула губки.
- Конечно гад, кто бы спорил? - Змей нервно пытался демонстрировать невозмутимость. Трехдневные приставания Евы порядком расшатали змеиные нервы.
- Ну что случится, если я съем одно-единственное яблочко?
- В том-то и дело - яблочко как раз одно и есть. Не дам.
- Гад...
- Гад.
- Ну, если оно выросло, нужно же его съесть, - снова начала Ева.
Змей в отчаянье вонзил клыки в ствол, медленно сосчитал до тысячи, вытащил клыки:
- Ева, отстань, - прошипел он.
- Ну, что все время: отстань, да отстань. Нет, чтобы самому даму яблочком угостить.
- И не думай даже. Я здесь как сторож нахожусь, между прочим. Хочешь фруктов - иди к Самому.
- Ходила уже. Два часа слушала о внутренних правилах и законах. Не пойду больше.
- Как хочешь. Только ко мне не приставай, ладно?
- Хорошо, не буду, - Ева сверкнула глазками, - только дай яблочко...
Змей постучал головой по дереву:
- Отстань!!!
- Ну, как знаешь, - Ева подобрала камешек и села полировать ногти. - Мне торопиться некуда - вечность впереди...
Змей свалился с ветки:
- Что?! Ты здесь вечность сидеть собираешься?!
Ева демонстративно продолжала возиться с ногтями.
- Я тебя спрашиваю! Ты здесь вечность сидеть собираешься?!
- Не ори на меня - не муж! ...Кстати, слово какое интересное, надо бы запомнить...

- Купи попугая, мужик! - дернул Максимчука за рукав на птичьем рыке пропойного вида мужичок. На плече у него сидела привязанная за ногу крупная нахохлившаяся птица. А клюв у нее был заклеен скотчем.
- Хм! - сказал Максимчук. - А почему вы ему рот залепили.
- Да пиздит чего попало, - честно ответил пропойца.
- Хм! - снова сказал Максимчук. - Птица довольно редкая. Откуда она у вас?
- От покойного братана осталась, - сообщил владелец попугая. От него даже на расстоянии разило перегаром. - Братан боцманом был, бля, в загранку ходил. Да вот недавно концы отдал, бля А сироту этого передали мне. Яшкой его зовут.
- Ну и пусть бы жил с вами, - пожалел птицу Максимчук.
- Не, мне он на хуй не нужен, - ожесточенно сказал пропойца. - Жрет много. И пиздит, бля, чего попало, якорь ему в глотку.
- И сколько же вы за него хотите? - спросил Максимчук.
- Да за пару тыщ отдам, бля, - чуть подумав, сказал попугаевладелец.
"Почти даром!" - обрадовался Максимчук. А вслух с сомнением сказал:
- Дороговато что-то! Может, он и не разговаривает вовсе?

- Яшка-то? - обиделся мужичок. - Еще как балаболит, бля!
Он осторожно отлепил уголок скотча с клюва.
- Петька, ты к-козел, ррраспиздяяяй! - хрипло завопил попугай. - Где папайя? Где мар-р-р-акуйя? Жр-р-рать давай, алкаш-ш-ш!
- Папайя, маракуйя! А с какого хуя тебе маракуйя? - затрясся от злости Петька, залепил попугаю клюв и сунул его обратно в клетку. - Ну так что, мужик, берешь птицу, нет?
Максимчук решил спасти попугая от возможной голодной смерти.
- На! - сказал он, протягивая пропойце две смятые тысячные купюры. - И давай сюда попугая.
- Да забери ты его, бля! - Мужичок, радостно хрюкнув, припустил к ближайшему павильону.
- Господи, это кто? - изумленно спросила жена Максимчука Катерина, увидев попугая.

- Ик! Ты пред-дд-сставляишь, эта с-к-котина зая-ввв-ила.. Ик!.. что я тол-ссс-тая! Ик! - заплетающимся языком пожаловалась Итика своей подруге.
- Г-гад! - прокомментировала та, сосредоточенно гоняя вилкой по тарелке маринованный грибок.
Итика махом опрокинула рюмку оркской настойки на мухоморах, захрустела маринованным огурчиком.
-Угу! - поддержала подруга, не отвлекаясь от своего занятия.
- И ва-а-ще! Му-ж-ж-ики козлы! - подытожила потомственная колдунья, подперев голову рукой.
- Угу! - Собутыльница оставила в покое несчастный гриб, опустошила рюмку и бессильно обмякла на спинке стула. Настойка была действительно забористой.
- Ну вв-оот, отр-ууу-билась, - вздохнула Итика, отхлебывая из горла бутылки. - И пп-ого-вв-орить не с кем!
Девушка окинула взглядом комнату и обратила внимание на зеркало, стоящее в углу. В голову пришла одна идея. Захватив с собой бутылку, колдунья нетвердой походкой направилась к заинтересовавшему предмету..
- Эни- рамма... Тьфу.. Энии-гамма... - принялась воспоминать заклинание связи девушка. - А! Анни-Рэ!

Зеркальная поверхность окрасилась голубоватым цветом, моргнула и сменилась непроглядной тьмой. - Этт-то еще чт-то! Ах ты! - Итика взмахнула рукой, швыряя бутылку в магический прибор. Но вместо того, что бы разбить поверхность зеркала, бутылка канула во тьму. О том, что на дворе уже глубокая ночь и люди могут спать в это время, колдунья как-то не подумала. Из темноты донесся звук бьющегося стекла, сдавленная ругань, что-то чиркнуло, и непроглядная поверхность зеркала сменилась на изображение разъяренной фигуры Марис, подруги девушки.

Апрель - месяц ебанутых на всю голову поэтов и неунывающих алкоголиков. Нет, сказать, что в этот месяц все пьют и пишут про березки, не могу. Многие припивают, настороженно глядя на короткие юбки, а кто-то вообще ничего не пишет, кроме жалоб президенту да на заборе всяко.
Кстати, юбки. Это, бля, такая тема - охуеть! Почему никто не сочиняет стихи иль там поэмы про короткие юбки? Про вагину - сколько хочешь. Про изгиб от жопы нежной - да любой бородатый бард знает! Эх...
Так вот, Наташа. Да, ее звали Наташа. Но при чем тут мячик, спросите вы? Наверное, связь есть, но пока ее не видно. Даже мне.
А Наташа была очень красивой девушкой. Она работала на карамельках. Ну, там где "раковые шейки", "барбариски". Тянется, короче, такая длинная хуйня, типа, трубки, а в ней начинка. Потом ее ножик электрический обрезает - и конфетка. Вот где-то в этом месте и работала красивая девушка Наташа. Чего она там делала, я не знаю. Наверное, нажимала какие-то кнопочки и грустно смотрела в закопченное окно. Ее любили, нет, скорее, обожали. Да нет же: ею "наполнялись" все на нашем хлебозаводе - от шоферни до сторожа Баграмяна.
Все знают, что хлебозаводы не только булки пекут, но и кондитерские изделия производят. Кто жрал зефир в шоколаде? Да, это вот кондитерское изделие. Если на него наступишь по пьяни - ебнешься так, что провода загудят. И закусывать этой падалью стремно, как впрочем, и мармеладом. А еще эссенции - грушевая, апельсиновая, яблочная... Это страшная смесь ароматов и спирта. Это сейчас сыплют в сладости порошки какие-то, а - тогда сахар, ваниль и эссенция. Пить ее было практически невозможно, если ты, конечно, не поэт там иль слесарь по печам и гидравлике. Мы пили коньяк, который приходил на предприятие в огромных бочках, но использовался незначительно, не то, что масло или там яйца.

После увольнения из органов довелось мне работать в одной интересной фирме. Попал я туда совершенно случайно и рассматривал ее в качестве неплохой подработки-сутки через трое тусоваться в офисе, пить кофе с секретуткой и пасти за порядком. Работал я тогда в охране нынешнего третьего человека в области, который потом ушел в политику и якобы слил свои коммерческие активы, платили неплохо, но после бешеной работы "на земле" нагрузок организму не хватало, да и бабло лишним не бывает никогда. На подработке я неожиданно сошелся с директором по теме огнестрельного оружия (Коля приехал из Ижевска, отучился в каком-то секретном приижмашевском колледже, в оружии разбирался великолепно и носил погоняло "Маузер"). Коле, как и всей его команде удмуртских варягов, до зареза необходим был человек, выросший в местных реалиях, поэтому он предложил мне оклад старшего опера с двадцатилетней выслугой, и солидную запись в трудовой книжке, я согласился.
Фирма была веселая, только в девяностые можно было так легко рубить капусту, не платить налоги, наёбывать "крышу" и весело жить в свободное от окучивания народонаселения время. Классическая пирамида, только вместо денег были люди. Толпы народа приходили на собеседования каждый день, отрабатывали пробный день с инструкторами (ижевскими приезжими), после первого дня оставались процентов десять, не более. Они подписывали договор (крайне хитровыебаный) и начинали в одиночку носиться с огромными сумками по городу, впаривая людям дикую китайческую поебень и даря при этом подарки. Не буду останавливаться на процессе охмурения носителей капусты, всё описано у Багирова в "Гастарбайтере".

Тост

Был свидетелем на одной свадьбе.
А я говорил, я столько на этих свадьбах перебыл, что не каждому балалаешнику так горько повезло.

Ну вот, идёт свадьба.
Как раз та её часть, когда гости по очереди поздравляют молодых и произносят тосты.
Ну, сперва родители, потом родственники, друзья, и так по нисходящей.
Молодые стоят как два попки и с улыбкой слушают этот разнообразный по силе бред. Им положено.
Ну а остальные занимаются своими делами, бухают под шумок, максимум - родителей из уважения послушают.
И вот доходит очередь до подруги невесты.
Встаёт девка, такая, ничего себе, слегонца поддатенькая правда уже, и начинает.

- Я Светочку (невесту) знаю очень давно. Мы познакомились, когда она ещё с Пашкой жила. Да, Паш?
(Кивает красномордому молодцу где-то справа от жениха. Гул постепенно тухнет. Все с интересом смотрят на Пашку. Пашка мордой из красного становится малиновым. Кто прослушал, с волнением переспрашивает соседей. "С кем, с кем жила?" "Да вон же! С Пашкой!" "Ааа!" Вскоре тишина наступает - мух не пролетит. Все с замиранием сердца ждут продолжения. Вдохновлённая таким вниманием подруга продолжает)
- Потом, когда она от Пашки к Вовке ушла, ... Да вон он, Вовка, с краю сидит, не даст соврать,... мы поругались из-за этого и с полгода наверное не разговаривали.
(Гости с интересом смотрят на Вовку. Вовка ничего не замечает и невозмутимо продолжает жрать селёдку под шубой прямо из миски. Зато морда сидящей рядом с ним девки становится цвета шубы, она вскакивает и вылетает за дверь.)

Старик вошел в палату и долго смотрел на лежащего в коме мужчину, Костю. С кислородной маской на лице, укрытый по подбородок, бледный. Старик понимал, что по-хорошему им бы поменяться местами. Это Костя должен был навещать его, лежащего при смерти. Старику уже срок, Косте - нет. Он заставил себя пройти и сесть рядом с Костей. Как пятнадцать лет назад.

Пятнадцать лет назад он нашел Костю у себя под дверью дачи, которая уже тогда стала его основным местом жительства. Костя был в обмороке, истощенный, голодный и уставший. Как? Откуда? Кто? Сначала Старик занес его домой и точно также, как сейчас сидел у его кровати. Ходить Костя стал через пару недель. Заговорил через два месяца. Местная врач корила Старика и обещала, что мальчик его обворует и сбежит. Участковый честно искал откуда бы мог пропасть мальчик, но не мог ничего найти. Соседи ничего не говорили, но шептались через шаткие заборы между участками, осуждая или поддерживая. Старику было плевать. Он ухаживал за Костей как за своим сыном, которого у него не было, в остальном жизнь старика не сильно изменилась. Он все также преподавал в музыкальной школе, совмещая уроки с обычными школьными уроками музыки, горбатился на огороде, ходил за молоком со старой авоськой и вечерами читал "Новый мир" либо что-то из классики.

Через несколько месяцев Бог знает как но участковый организовал Косте документы. Сказывалось, что поселок был маленький, да от Москвы далеко.

Через полгода Костя впервые назвал Старика папой.

- Приехали, девчонки. С вас пятьсот. - Вечер. Две мучачи приятного вида шушукаются на заднем сиденье.
- Давай мы тебе минетик отстрочим вместо денег, - говорит одна из них.
- Ну что за молодежь пошла. - Я оборачиваюсь к ним и весело подмигиваю. - Знает, как дядьке доставить удовольствие. - Смотрю на девчонок. Одна - блондинка с большой грудью, про себя называю Памелой. Другая - стройная брюнеточка с пухленькими губками - эта будет Анджелиной. Обе - симпатичные. Думаю, сосать должна все-таки Анджелина, в остальных вопросах предпочел бы Памелу.
- Губастенькая, давай, ты, - говорю брюнеточке. Отодвигаю назад сидение. Спускаю штаны. Она заходит через водительскую дверь, встает на колени между моих ног. Вертит в руке с уважением мой хуй и берет глубоко в рот. Кайф. Вот так... Так... Что за черт. Вдруг в нежной мякоти рта ощущаю ряд зубов, сцепивших мой член.

- Дядя, если хочешь, чтобы твой хуй остался цел, гони бабки, - говорит блондинка с заднего сидения.
- Да я порву вас, шалавы малолетние, - я в бешенстве от предъявленной угрозы. Сжимаю голову минетчицы своими большими ладонями. - Если, сука, сейчас не отпустишь, пиздец тебе. Чем сильнее я сжимаю ее голову, тем больше она сжимает член своими острыми зубками. Я ослабляю давление, она тоже.
- Если что-нибудь сделаешь с моим хуем - твоя голова разлетится как тыква.

- Ты не понял, урод, условия здесь ставим мы, - дерзко говорит Памела и обращается к подруге: - ну-ка, Ален, прикуси-ка ему член, чтоб знал, кто здесь главный.
Алена-Анджелина сдавливает зубами мой хуй, я - ее голову в ответ. На этот раз сдается она.
- Ты, борзая пизда, - обращаюсь к Памеле, - неужели тебе не ясно, что я не отдам деньги. Вы контролируете меня не больше, чем я - вас.

Накопив немного денег я решил положить их себе на карточку в Сбербанке. Ну зачем держать дома хоть и небольшую, но для некоторых и этой хватит суммы.
И одна из тысячных купюр вызвала сомнение у кассира ОСБ... Вот тут все и закрутилось.
Кассир вызвала свое начальство, потом начались какие то звонки, в общем - подождите, сейчас милиция приедет. Ну подожду, я же считал себя законопослушным гражданином. Ну всучили мне где то фальшивую купюру, ну что же, бывает, разберутся.
Приезжало аж три разные машины - и вневедомственная охрана, еще кто то, пожимали плечами, уходили, в итоге меня оставили охранять участкового, который не мог понять, чего ему делать то.
А потом приехал ОБЭП. Вау!!! Банк закрыли! (он же без обеда работает, если верить рекламе, значит, из-за меня закрыли), меня начали допрашивать, а также кассиров, еще каких-то пенсионеров. В общем - "осмотр места происшествия" и "оперативно-розыскные мероприятия". Событие. Кассирша СБ трясла от возбуждения задницей и кудахтала о чем то перед своим детектором и коллегами, меняя местами нормальные тысячи и купюру "с признаками подделки"
Дай думаю, позвоню Сосину, начальнику местному ОБЭП, узнаю, надолго ли эта канитель, а то обед скоро, я насчет пожрать завсегда, а вот голодным не люблю быть. Сосин начал сразу орать на меня. Что их из-за меня теперь всех дрючить будут, что генерал приказал применять репрессивные меры ко всем фальшивомонетчикам, что у них усиление, и что он будет дрючить меня, так как статья за фальшивомонетничество приравнена к особо тяжким, как и 105 статья. Ну понятно , думаю, спасибо, попал, поплывем по течению, авось прибьет к берегу.
Смысл допроса был - где я взял эту купюру?

- Я хочу шубу из шиншиллы! - капризно заявила Настя, глядя мне прямо в глаза. Ее можно было понять. Глянцевые журналы, по TV, опять же, пропаганда культа гламура и лозунг "Сруби бабла или издохни". А я... Что я мог ответить? Я одмин, совсем одмин. Со всеми, так сказать, вытекающими. В общем, Настю я послал нахуй (все равно у нее сиськи маленькие). Но, несмотря на этот вопиющий акт вандализма над хрупкой натурой девушки, ее слова заставили о многом задуматься. Вот так, собственно, я стал продюсером.

Эта вы там, шибко грамотные, сидите себе, рисуете таблички в Exel, украшая их никому не нужными графиками и диаграммами, и думаете, что все поголовно продюсеры пидорасы. Это заблуждение. Как сейчас модно говорить - чуть менее, чем полностью. Нет, пидорасы, конечно, среди продюсеров попадаются. Но их не так много, как кажется. Просто эти уёбки кричат громче всех, ибо кроме мужеложным жопотрахом им выделиться более нечем. Ни ума, как правило, ни фантазии. А о таланте и говорить не приходится.

Настоящие продюсеры не трутся голым задом об объективы кинокамер, а рубят бабло, попутно совершая добрые поступки - дарят людям исполнение желаний, как Дед Мороз. И трахают, как любой нормальный человек мужского пола при лавэ, телок с улётными булками и упругими сиськами. Это к чему я ваще говорю? К тому, что если ты пидораз, дальше можешь не читать, а прямиком сваливай в резервуар с кислотой. Принесешь пользу миру и радость детям, сука ёбаная.

Я нажал кнопку селектора и сказал:
- Мэгги, давай по списку. Дебютная? Хорошо, учту.
Вошла высокая молодая женщина одетая очень неброско, но со вкусом. Я предложил ей присесть на диван. В кресле ей будет неуютно, а на стуле она совсем закроется. Она присела на краешек дивана и опустила сумочку, на плотно сжатые под длинной серой юбки колени. Ее губы были поджаты, а нервные пальцы с короткими ногтями переплелись в замок.
- Добрый день миссис Карпентер. Здесь вы можете быть полностью откровенной. Моя репутация строится на трех китах: искренность, доброжелательность, конфиденциальность.
Очень важна первая фраза. Не содержание, а посыл. Клиент должен понять, что нет угрозы, что его выслушают, и действительно постараются помочь. Иногда помогает пауза. Бывает, что приходится грубить, или даже бить кулаком по столу. Все индивидуально. Ко мне, за редким исключением, успешные люди не приходят, хотя для них я был бы просто находкой, но, как говориться - "не сложилось".
Её губы несколько раз дрогнули, а по щеке скатилась слеза, но она продолжала молчать. Тогда я встал из-за стола, и вышел в подсобку. Вернувшись, я водрузил ей на колени большого мохнатого медвежонка.
- Его зовут Вука-Чука, он мой помощник, можете ему доверять. Давайте, я сейчас оставлю вас одних, а сам отойду покурить.
Я вышел на лоджию, плотно прикрыл за собой дверь, и закурил сигарету. Пришлось применить артиллерию, пусть пока легкую.
Когда вернулся в кабинет, она расслаблено сидела рядом с медвежонком, первая скованность прошла. Я подвинул стул, присел немного в стороне от нее, изобразил легкую доброжелательную улыбку, и приготовился ждать.

Я медленно выплыла из сна, потянулась, зевнула, чуть не свернув челюсть, и повернулась в Ленкину сторону. Ленка, приподнявшись на локтях, рассматривала заметно округлившийся живот.
- Мне нужны новые ботинки, - задумчиво пробормотала она.
Я уставилась на ее пузо, пытаясь определить логику ее мыслей.
- Это тебе джана подсказала? - предположила я.
Джана - любимая - временное прозвище будущего нашего дитяти, чей пол нам неизвестен, но мы хотим дочку.
- Это мне подсказали мои старые боты, у которых неприлично громко начала хлопать оторванная подошва.
- А-а-а, - протянула я, не найдясь, что ответить.
- А вот джана подсказывает, что еще срочно нужен бандаж, потому что у меня начинает уставать спина. Купим, или по сусекам поскребем? Ну, по родившим уже.

Из наших знакомых родивших дам свободный бандаж оказался только у Лариски - одной из Ленкиных родственниц. Остальные либо еще донашивали эту дурацкую приблуду (тут я поразилась, сколько знакомых девочек находятся в предродовом состоянии), либо уже кому-то отдали.
- Приезжайте! - обрадовалась Лариска. - Я вам еще сбагрю пеленатор, горшок, молокоотсос и сумку-термос для бутылочек!
Вот и начинается пиздец, подумалось мне, еще пара месяцев, и начнется торжественная передача младенческих приспособ, которыми любят делиться щедрые молодые мамаши.
- От Лариски поедем в обувной, потом заедем в аптеку, потом в Детский мир, потом пожрем кебаб, потом заедем к Настьке, потом к тебе, потом домой, и сварим щей со свежей капустой! - составил план подруга.
На Ленку каждое утро нападает жажда деятельности с тех пор, как прошел первый триместр, и она перестала блевать. Потирая в предвкушении руки, и хлопая оторванной подошвой башмака, она помчалась заводить авто.

Сегодня посетителей было трое.

Утром прибежала дочь. Посидела пару минут на стуле, сложив руки на коленях. Он не открывал глаза. Просто лежал и слушал, как она сидит.
- Пап, ну я побежала, ладно? Меня друзья ждут.
Потопталась нерешительно на пороге и выскочила. Её удаляющийся смех он услышал за окном.

Затем пришла жена. Потрогала лоб, поправила причёску, погладила по щеке. Тоже тихонько посидела возле кровати. Он знал, что слезинка стекает по её щеке, и даже затаил дыхание, чтобы не спугнуть её. Затем зазвонил телефон. Она вышла в коридор, но он всё слышал.
- Да, я в больнице. Не могу. Сейчас не могу. Ну, потерпи, я скоро приеду. Не будь эгоистом. Он всё-таки мой муж, и я прожила с ним двадцать лет. Не смей такое говорить, мерзавец. Ну, хорошо, я еду. Вино? Хорошо, куплю.
Она вернулась в палату, поцеловала его в жёлтый сухой лоб, поправила одеяло и ушла.

Потом пришла боль. Сначала осторожная, лёгкая, как ветерок, пробежала, проверяя поле боя. И, убедившись, что ей никто не противостоит, захватила всё тело. Но он и ей не открыл глаза. Просто лежал, слегка дрожа, и слушал боль. Она говорила с ним на страшном, незнакомом языке, но он улавливал все эмоции, все интонации её речи. И ждал, когда она выговорится и умолкнет. Или когда придёт санитарка и сделает ему очередной укол обезболивающего.
Но пришёл врач. Сел рядом, пощупал пульс.
- Я знаю, что ты не спишь.
Он открыл глаза и посмотрел на доктора. Наверное, новенький, потому что никогда раньше здесь не появлялся. Лысоватый коротышка с пухлыми пальцами.

Бабушек, торгующих цветами, в Городке не так много. Иной раз не знаешь, где купить букет ромашек в подарок жене или длинный мясистый гладиолус в намек любовнице. Есть, правда, на окраине Городка одни ворота, возле которых с раннего утра собираются бабки с корзинами цветов. Однако букетов ко дню рождения у них не покупают, здесь запасаются цветами только те, кто входит в ворота.
В этот вечер покупателей было совсем мало, поэтому, когда у ворот остановилась бордовая "восьмерка", все бабки дружно бросились к ней, выставив перед собой пестрые букетики.
- Цветочки берем, женщина! - наперебой затараторили они. - Вам живых или на подольше? Есть полиуретановые, год стоят, как новенькие!
Дама, сидящая за рулем "восьмерки" не соблазнилась полиуретаном, а купила, не торгуясь, шесть живых гвоздик. Машина медленно въехала в распахнутые ворота. Кресты и памятники вдоль главной аллеи, идущей от самых ворот, настраивали на торжественный лад каждого въезжающего, и хотя знака ограничения скорости не было, никто из водителей не решался гонять по здешним параллелям и перпендикулярам с большой скоростью. Исключение составлял, разве что, специализированный автобус-катафалк, да и то если шел порожняком. Однако сегодняшнюю норму он уже выполнил. Все, что имело быть зарыто в этот день, благополучно упокоилось, и кладбище чутко дремало вечным сном - до завтра.

Свернув с аллеи академиков, бордовая "восьмерка" миновала цыганский участок, застроенный гигантскими черномраморными обелисками, на каждом из которых был запечатлен гравировкой покойный барон в полный рост, в собольей папахе, в перстнях, цепях и с мобильником. Следом шли офицерский, исполкомовский, райторговский участки и собес. Совершив еще несколько поворотов и забравшись в довольно удаленный угол кладбища, "восьмерка" остановилась у низенькой оградки, выкрашенной в нежно-зеленый цвет. Дама вышла из машины и, перешагнув оградку, ступила на территорию, хозяин которой улыбался ей с фотографии на памятнике.

Во время студенчества довелось мне подрабатывать барменом в одном из местных казино. В таких заведениях, как обычно, есть свои завсегдатаи, такие развращённые материальным положением дядечки-ублюдки. Регулярных посетителей я знала в лицо.

Ходила к нам каждый вторник и четверг пара братков - часто сидели за одним и тем же столом. Один был более-менее лояльным по отношению к окружающим, второй же - оторви и выбрось. Всё время придирался к девчонкам, хотя все они были модельной внешности, как на подбор. Да и я сама не из стрёмных...

Была у этого братка дурацкая привычка задавать девушкам глупый вопрос:

- У вас, наверное, душа красивая?
- (недоумевая) Почему это?
- (хохоча по-идиотски) Так если рожей не вышла!

Само собой, девчонок это изрядно раздражало, но дать отпор ему не могли - клиент постоянный, денег оставлял гору, за что начальство его ценило.

Как-то раз сели они за барную стойку ввиду того, что их стол был занят. Этот браток уже успел подковырнуть пару-тройку официанток - девчонки ходили злые. И вот сидят эти мужики, заказывают выпивку, я подаю. Тут же наглец задаёт с ухмылкой свой коронный вопрос: