3 мая 2012 года в 22:04
Аркадий Петрович появился через полгода после смерти отца. Весёлый, грохочущий басом, ироничный. Мишка новое материно приобретение воспринял в штыки. В десять лет от роду не просто взять и за какие-то шесть месяцев забыть батю.
Мать накануне провела с Мишкой разъяснительную работу. Бабка Дуся, немного поворчав, приняла материну сторону.
- Пойми, внуча, - старуха, как всегда вязала, - мамке нужна опора, мужик в доме. Не ерепенься, лучше помоги ей. А Аркаша - мужик хороший, не обидит.
Хороший мужик начал с того, что запретил Мишке ходить по родному дому.
- У тебя есть своя комната, вот и сиди в ней, чучело. Уроки учи, играйся, и нечего по всей избе шарахаться. Если понял, моргни три раза. Свободен, как Людвиг СвОбода!
Так Мишка понял, что свобода накрылась медным тазом, а в доме вводится казарменное положение.
Дальше поступила следующая вводная: двоечники не смотрят телевизор, не ходят в кино, не едят сладкого и ложатся спать в шесть часов вечера.
Мишка смолчал, наивно полагая, что отчим не желает ему зла. Тем более, что мать тоже молчала, как бы соглашаясь с тиранией "папаши".
В субботу Аркадий Петрович, как обычно парился в бане, новой, всего годовалой, которую смертельно больной отец рубил дембельским аккордом.
- Помру, а банька будет стоять и людей радовать, - говорил батя.
Аркадий Петрович бздавал на каменку и, не слушая крики пащенка, охаживал Мишку березовым веником. Затем выскакивал в дворик, образованный баней и дровяником, и с разбегу, брюхом вперёд, бросался в сугроб.
Мишка с ненавистью смотрел, как это жирное быдло барахтается в снегу, верещит по-бабьи и хрюкает от удовольствия. Смотрел, и в его голове вызревал план мести. Нет, спускать нельзя. Ещё отец учил его: "Запомни, сынок. Ударили по правой, подставь левую - это не наш метод. Врежь по левой так, чтобы скот до смерти запомнил.
Пойми, сегодня тебе плюнули на ботинок, а ты стыдливо смолчал, и значит, завтра это животное, пользуясь безнаказанностью, ударит твою мать!"