Зовут его Иван. Здоровенный такой мужик, за сорок, лёгкий на подъём и на предмет где-нибудь подзаработать. Но об подзаработать как-нибудь в другой раз, это заслуживает отдельного рассказа, а сейчас речь пойдёт о рыбалке.
Рыбалку Ваня очень даже уважает. Как процесс. Снастей и всяких полезных мелочей у него - можно открывать специализированный магазинчик и целый год крутить поставщикам дули. Если бы на всё это ещё и клевало, местные рыбные хозяйства прекратили бы существовать. Не выдержав конкуренции или исчерпав ресурс. Но к рыбалке интерес у него спортивный. Нет-нет, не подумайте плохого: поцеловать и отпустить - не в его натуре, на поцеловать у него есть жена и задница Фортуны, если та не в настроении.
Просто в российской рыбалке улов - не главное. В конце концов, если так захотелось рыбки - пошёл в магазин и устроил себе рыбный день. Главное - это ощущение равноудалённости от жены, тёщи и работы. И возможность спокойно, в удовольствие, откушать водочки, а не давиться шампанским по-домашнему (мужик пьёт, дамы шипят).

В этот раз поехали мужики вчетвером. Кинули жребий, кому в этот раз быть за рулём, побросали вещи в джип - и вперёд. Путь лежал к границе с Казахстаном - там, где-то посреди степей, текла речушка. По данным разведки, довольно рыбная. Координаты были забиты в навигатор, на всякий случай продублированы крестиком на карте - в общем, промахнуться невозможно.
Водку распечатали ещё в дороге, чтобы не терять времени даром. В багажнике ещё полтора ящика, на посидеть хватит. С асфальта съехали уже в темноте, дальше путь лежал по грунтовке. Попетляв с полчасика, водитель с завистью посмотрел на троих счастливцев, прикинул вероятность встречи с ГИБДД посреди степи, прошептал мантру "апох" и тоже махнул граммов сто. На вторых ста его осенило: хрен ли мы петляем, джип у нас или пузотёрка! Дальше идём по азимуту!

У нас в селе эта радиостанция появилась году в двухтысячном примерно. Я тогда работал офисным мальчиком в одной солидной конторе, которая, помимо прочих бухгалтерий и отделов рекламы, имела ещё и весьма нехуёвых размеров водительский штат. И вот эти граждане-водители и стали первыми носителями вируса.
С непонятным мне упоением эти золотозубые повелители "десяток" окраса "брызги шампанского" (2000 год, хуле уж там) ставили в салонах своих повозок, насквозь пропахших "ёлочками" и сигаретами этот новый продукт медиа-индустрии.
В уши (а некоторым - и в души) пассажиров била густая, тугая струя синтезаторной кадрили, под которую взрослые, судя по страшным хриплым голосам мужики, яростно пели про какие-то сопливые переживания о первой ходке, первой любви. первой выпитой рюмке и прочих, не хитрых радостях пубертатного периода олигофрена с неблагополучной окраины.
Тут же (как думаю и везде) эстафету подхватили водители маршруток, которые выкручивали тумблеры громкости на ворованных и купленных на" тарелке" магнитолах на полный ад, как бы мстя ненавистным пассажирам за всё: За липкую мелочь, вместо хрустящих купюр,за тысячную ассигнацию ранним утром, за погнувшуюся стойку, за громкое хлопанье дверью и за всю не сложившуюся жизнь в целом.

Ща я тебе вставлю и поедем обмывать! - этот возглас страждущего вепря раздался у нас во дворе аккурат за час до полудня. Заинтересовавшись сим интимным нюансом в аномальных, с точки зрения места для любви, условиях я высунулся в окно чисто с целью пополнить свой кругозор.

Но кругозор не пополнился. И не потому, что я в поисках завораживающего зрелища, как испуганный хомяк из норы, высунулся по пояс в окно посереди северной зимы. А потому, что действие на улице, даже несмотря на витающий вокруг образ жесткой эротики, усиленно воссоздаваемой сложноконструктивными предложениями двух грузчиков, было сугубо деловое и домашнее.

Два мужика упрямо пихали диван в зад Жигулей модели номер четыре. Причем ,что Жигули, что диван, были раритетами, по-видимому одного года выпуска. Если абстрагироваться от облика используемых предметов и посмотреть на все с точки зрения опытного психиатра, то казалось, что один динозавр неумело пытается полюбить другого. Причем с обоих сыплется пыль веков и ровным матом стелет по округе.

Диван не лез. Он не хотел. Он считал себя еще крепким и молодым для того, что бы быть помещенным в самый зад какой то Жигулятины.

Два кренделя, вожделея о грядущей выпивки, не слушая стона дивана, судорожно толкали его в машину. В этой борьбе диван уже потерял одну, коротенькую ногу, когда в приступе отчаяния попытался ухватиться ей за багажный проем и теперь вообще собирался потерять диванную честь, поскольку его веселенькая обивка уже зацепилась за лежащий в багажнике домкрат.

- Иэээх! -применив смекалку, мужики, отойдя на метр от машины с размаху метнули непокорную мебель в багажный проем. Озадаченный диван, на старости лет научившийся, ко всем прочему еще и летать, крякнул от удивления и врезался своим многострадальным боком куда то мимо проема. Жигули скрипнуло и дернулось вперед на пол метра. Мужик, проходивший спереди не ожидал от пустой машины такой пакости и поэтому получив удар в ноги счел за счастье преклонить колени перед нашим автопромом.

Часть 1

Дверь отворилась и в операционную зашёл доктор Борменталь.
- Филипп Филиппович, вы закончили?
Профессор сидел на тумбе около хирургического стола, болтал ногами и курил сигару.
- О, проходите, Иван Арнольдович. Вот, проводил эксперимент. Пришивал на женский труп хуй. Ну тот, помните, от мёртвого бродяги, извилистый такой.
- Ну и каковы результаты? - Борменталь сунул руки в карманы брюк и разглядывал, склонив голову набок, получившуюся конструкцию.
- Надо сказать неплохо, - профессор затянулся и выпустил жирную струю дыма, - Один, без ассистента справился менее чем за час! Считаю, перед нами великие перспективы, доктор.
- Угу. - Борменталь кивнул и резко повернулся на каблуках к Преображенскому, - Эфиру надышался?
- Вано, не начинай бля.

- Филипыч! - доктор хлопнул ладонью по столу и упёр указательный палец в грудь профессору, - Филипыч, я тебе сколько раз говорил - не жрать в одно жало! Тебя нельзя одного обсаженного оставлять, ты ж хуйню начинаешь творить, ты же знаешь!
- Да чо ты вскипешился-то? - Преображенский пожал плечами, - Эксперимент удался, всё ровно.
- Ровно. - Согласился Борменталь, - Только вот это вот, - он кивнул на тело, - Не женский труп. Это старушка пришла бородавку с пизды срезать. Замуж выходит, стесняется. Я ей анастезию сделал и пошёл телеграммы отправлять. Ты историю болезни хоть пробовал читать?
- Бля. - профессор слез с тумбы, приблизился к операционному столу и осторожно поднял простынку с головы потерпевшей, - Точно бабушка. А где труп?
- Труп я пока на балкон вытащил, пусть проветрится. Впрочем, старушка поди тоже склеилась от такого к себе отношения. Так что у нас теперь два трупа, экспериментируй - не хочу.
Как бы в подтверждение слов Борменталя бабушка слегка всхрапнула. Хуй слегка привстал.
- Хуясе, - Преображенский аж отпрянул, - Работает!
- Нда, - доктор потёр нос, - Ты всё-таки великий мастер, Филипп Филиппович, хоть и объебос. Бородавку-то срежь, а про хуй придумаем что сказать.

В деревне Козьино, когда-то славившейся колхозом-миллионером "Красный Партизан" случилось натуральное светопреставление. Однажды утром, не предвещающим ничего сверхъестественного, к сельсовету с непомерным грохотом подъехало несколько крытых грузовиков, из которых с шумом и гамом стали выпрыгивать люди в военной форме.

- Ох ты, ёлки зеленые! - вскричал председатель колхоза товарищ Лызин, выбегая из сельсовета - Старики же!..

- А что старики? - удивленно спросил мужчина в офицерской форме, но товарищ Лызин в ответ только чертыхнулся и, махнув рукой, куда-то убежал.

Тем временем, дряхлый столетний дед Федор, который обычно с превеликим трудом передвигался от дивана до уборной, а оттуда до скамейки в саду, неожиданно превратился в сталь.

- Вернулись, суки, немчура поганая! - зло прошипел он.

Отбросивши в сторону очки с линзами-телескопами, дед Федор довольно резво слазил на чердак, откуда спустился в старенькой потертой гимнастерке, с гранатами, заткнутыми за ремень, видавшей виды трехлинейкой на плече с примкнутым штыком, и ухоженным пулеметом Дегтярева в руках. Карманы галифе оттягивали наганы, а из-за голенищ кирзовых сапог выглядывали рукоятки "финок". Перемещаясь по саду, где короткими перебежками, а где по-пластунски, дед Федор занял оборону под пышным кустом смородины, совершенно слившись с окружающей местностью.

- Ну держитесь, падлы! - еще раз прошипел дед Федор и затих, медленно водя стволом пулемета из стороны в сторону в направлении предполагаемого появления противника.

Дзынь... Дзынь...

Хриплый такой звук, словно бы сел уже от старости его голос. Облупился немного звонок, ржавчина его уже начала есть. Поскреби немного - и серебро сойдет, оставив начинающую гнить сердцевину.

- Саша! Ты долго там курить будешь?

Раздраженно зыркнул сквозь стекло балконной двери. Не видно их - тени, размытые силуэты. Приглушенный стеклом голос. Вернее, голоса. Опять, видимо, с мамой своей его привычки обсуждают.

Ушла.

Дзынь... Дзынь... Второй звоночек, как обозначение,сигнал второй сигареты. Саня давно заметил, что дома он курит обычно по две сигареты за раз.

По двору шли их новые соседи - пожилая женщина, опиравшаяся при ходьбе на клюку, а с другой стороны придерживаемая женщиной помоложе. Остановились, глянули наверх.
Ну да - хмыкнул про себя Саня - лифт опять не работает. Опять им с сумками на шестой этаж подниматься.

Соседки подошли к лавочке, поставили сумки. Младшая приобняла старшую. Они почему-то улыбались. Смотрели как играются кошки возле подъезда и улыбались. Младшая порылась в сумке и достала оттуда что-то. Что, Саша не разобрал, зато кошки отреагировали сразу - вспрыгнули на лавку и подошли ближе к женщинам.

- Послушай, Саша!

Реальная история. Сам видел..

Маршрутка. Битком набита. Едут мама, папа и сынишка лет 5ти.
Папа-обычный мужик,замученный работой, мама-классический тип школьных училок(рожа мрачная, очки), а сынишка-вертлявый, любознательный малый, но никому, в принципе, не мешал.

Мешала мама.
Каждый раз, когда малой вертелся, спрашивал что-то- получал увесистые подзатыльники. Вроде того:
-Не вертись!
Шлеп-Ай!
-Мам, а что это за машинка?
-Я сказала, не вертись!
Шлеп-ай.
-Ма, а ты мне конфету купишь?
Шлеп-ай
.....Малой начинает закипать. Видно по лицу. После очередного подзатыльника малой,набычившись, четко, как мужик, выдает:
-Еще раз тронешь я папе расскажу, как ты дяде Коле писю облизывала.

Мама бледнеет, папа краснеет от злости. Папа- водиле(еле сдерживаясь):
-Останови.
-Здесь нельзя.
Увидев рожу папы- решил не рисковать здоровьем. Папа вытащил обоих за шкварник из маршрутки.....Далее-занавес


  Dnn(c)

Вчера вечером я задумала заняться здоровым образом жизни. Решила совершить легкую пробежку по освежающей прохладе ноября. Через пять минут, запыхавшаяся и со слезящимися от встречного ветра глазами, я плюнула на здоровье и решила, что лучше буду меньше есть. Вернулась домой, спрятала подальше с глаз здоровый кусок купленного в результате пробежки копченого мяса и попыталась расслабиться.

- Мама, наша белка сбежала, - тут же заявила дочь.
- Как она могла сбежать? Я уже посадила ее в клетку-переноску, там даже бумагу между прутьями просунуть нельзя!

- Она ее прогрызла.

Эта тварь, чилийская недобелка-перетушканчик, которую мы ласково звали Ириской, грызет все. Бумагу, пластик, дерево. В полуметре от ее клетки стояла картонная коробка с кормом. Однажды утром мы просыпаемся - белка в клетке, а коробка надкушена наполовину. Она ее по ночам дистанционно грызет. Силой мысли.

Железо белка грызет тоже. После первых побегов мы ее клетку дополнительно обтянули металлической сеткой. "Муха-ха-ха-хрум-хрум!" - ответила на это белка. Когда нам дарили этого крокодила в шиншилловой шубе, даритель, Билан ему в ухо, обмолвился, что за ночь чудовище может прокопать полметра тоннеля в бетоне. Мы посмотрели на маленькие трогательные лапки с аккуратными коготками, крошечную симпатичную мордочку с большими печальными глазками - ну где, где там может прятаться бульдозер? Вот кролик у нас был - то да. Ударом ноги ломал кирпич, движением брови гнул арматуру.

С нашей белкой эволюция пошла другим путем. Природа отказалась от грубых решений и сделала ставку на высокую производительность. Белка грызет с тактовой частотой в 4,5 гигагерца, временами переключаясь в турбо-режим. В турбо-режиме работает телом как перфоратор, издавая звуки победитового сверла, нежно царапающего бетон.

-Вы понимаете, я сразу почувствовала, что она аферистка...в газете написано бабушка Прасковья, потомственная православная целительница, магистр чего-то там, а как поглядела... какая она бабка, ей лет 25 всего , магистре этой и то вряд ли...накрашена как Петрушка и волосы черные-черные... ну а деваться куда?!
Коля из Чечни вернулся живой - здоровый но вы знаете , странный какой-то... нет , не пил, не кололся а вот только курил много и взгляд какой-то стал тяжелый и молчит все время. За день если слова три скажет то уже праздник. Ну раз так значит и так , живой , не калека и то слава Богу. На работу устроился охранником, опять в зал свой ходить стал, вроде все ничего, но вы понимаете, один и один...Друзей избегает, девушки его боятся- вон какой бугай. Что мы только не делали - машину ему купили, не новую правда, квартиру бабушкину отдали - все равно один сидит в ней, как крот. Подруг-знакомых всех уже замучила - дочек к нему знакомить водила - бесполезно. То молчит, то засмеется невпопад, то скажет что-нить хоть святых выноси. Короче рученьки опустились. - Галина Петровна достает платочек и промокает глаза.

- Ну вот, лет пять прошло а он один все так же- что ты поделаешь. К психологам водили , психотерапевтам, психиатрам даже - бесполезно все. Ну что, решила я бабку попробовать.
Нашла эту вот по объявлению - лечит крестом и заговорами, снимает венец безбрачия , и все такое. да и не дорого, сто рублей всего за прием .
Рассказала ей все, как на духу, она гвоздь взяла, пошептала -пошептала и в воск воткнула, который на столе в плошке был, держит за гвоздь и глаза закрыла, тока губами шевелит. Возьмусь , наконец, говорит, сниму с него венец безбрачия , стоит это будет сорок тысяч. Нет, говорю у нас таких денег, и не было никогда. Поморщилась, подумала... лана . давайте за 30. И тридцати нету, откуда, у меня зарплата десять, у мужа столько же . Ну хорошо. Приятная вы женщина, поэтому за семь давайте приводите, помогу, дешевле не могу, ауры не будет. Ну, приводим, она в таком балахоне черном со звездами, усадила его на табурет, нас выгнала начала чего-то причитать и в бубен бить

История о глупом капитане. Даже не о глупом, а совсем дураке. Этот капитан был офицером связи и служил не где-нибудь, а в самом штабе округа. Красавец-мужчина, высок и ладно сложен, от поклонниц отбою не было. Правда, по месту службы о личной жизни капитана мало что знали, у него была нормальная жена, а если и ходил налево, то тихо.
Служил себе капитан не тужил, да с некоторого времени стало одно обстоятельство его сильно огорчать - сослуживцы над ним посмеиваться начали. Обидно так. Вояки - они же порой просты до безобразия, а шутки у них сальные да хамоватые. "Эй, связист, дай за сиську подержаться!" Кому такое приятно? К тому же с грудями у капитана действительно начались какие-то проблемы - они увеличились и стали болезненными, как у девочки-подростка. Потом стала исчезать растительность на лице, щетина на месте бороды и усов стала совсем редкой. И наконец появились приступы учащённых сердцебиений, сопровождавшиеся покраснением лица, обильным потоотделением и головокружениями - точь-в-точь как у женщины в начале климакса.

И ещё один неприятный момент для молодого капитана, хотя, пожалуй, и самый незначительный - нечто, что с натяжкой можно назвать ослаблением потенции. По его собственным словам, половую жизнь он вёл так же часто, как и раньше, но вот только кончить ему стало намного труднее.
Понятно, что военврач в его части только руками развёл, поставил диагноз "гинекомастия неясного генеза" (непонятное увеличение грудных желёз у мужчин) и послал этого капитана в Военно-медицинскую академию к эндокринологу. Эндокринолог с лёту тоже первопричины не обнаружил и положил капитана в клинику факультетской терапии на обследование.
Там врачи прежде всего кинулись у него гормонально-активную опухоль искать. Обычно вырастает такая где-нибудь в надпочечниках или гипофизе и начинает выкидывать в кровь женские гормоны - эстрогены. Эстрогены в свою очередь у мужика начинают формировать женские вторичные половые признаки. Но никакой опухоли у капитана не нашли.

"Ум будет уверять тебя, что ты лучше. Ум заставит тебя воевать. Только устав от крови побед, можно начать желать умыть руки."
Прохор Озорнин



Мне было страшно. Каждый кто скажет, что ему не было страшно на войне - или законченный псих или слукавит.
Бывают моменты, когда кажется, что в мире ничего нет кроме грохота снарядов, свиста пуль и смерти.

Вокруг рвались снаряды, ложась в каких то сраных, ста метрах от моего подвала.
Грохот разрывов, барабанная дробь кусков промерзшей земли, по остаткам панельной пятиэтажки, в подвале которой было мое убежище.
Остатки пятиэтажки тряслись и угрожающе скрипели.
Остатками разума я понимал, что оставаться внутри - самоубийство, но душевных сил заставить себя выйти наверх, к ревущим снарядам артподготовки, у меня не было.
Я плакал, понимая, что цена моему бренному существованию равняется количеству удобрения, который останется после меня.

Затихло.
Был слышен шелест кусочков земли, струящихся сквозь щели в подвал.
Тихо позвякивали гильзы под берцами, больно упирался в ногу пустой рожок от калаша.
Я жив.
По недосмотру или по чистой случайности. Я не знаю, радовал сам факт, что я остался жив.
Отряхивая с бушлата пыль и землю, я поднялся.
Почти крадучись, я подошел к слуховому окну подвала и осторожно выглянул наружу.
Высовываться сейчас самая большая дурость. Небритая морда, грязная одежда - мы все были на одно лицо.
Я подполз к выходу из подвала и начал осматривать улицу.
Широкий проспект, с бульваром по середине, сейчас, перепаханный танками и снарядами, курился дымком воронок, пах смертью и порохом.
Грохот сверху, голова инстинктивно втягивается в плечи, мышцы деревенеют в напряжении - готовые подбросить тело и нести его, куда подальше от этого грохота.
Но это всего лишь гром.
Первые, робкие капли начинают падать сверху.
С каждой минутой дождь усиливается.
По водосточной трубе уже несется поток ржавой, грязной воды.
Я подставляю фляжку под нее.
Только сейчас до меня доходит, насколько я голоден, и хочу пить.
Я жадно глотаю грязную воду, у которой противный, пороховой кислый привкус.

После весенних каникул Лось, Бобров и Русак одновременно, ни с того ни с сего влюбились в отличницу Ирочку.
Ирочка как Ирочка, ничего особенного, так, тоненькая, нос в веснушках, коса, не сравнить с Федотовой, красавицей, а вот поди ж ты.
От любви Бобров начал учиться как ненормальный, хотел за два месяца наверстать упущенное за два года.
Русак учёбу забросил, зато приобрёл вид задумчивый и отстранённый и на родительские призывы к разуму не реагировал.
А Лось заиграл в футбол как бог.
Как Марадона.
Физрук ахал, хватался за сердце, орал, где ж ты, такой-сякой, раньше был, мы б не то что район, мы бы область порвали!
На выпускном Ирочка сказала Русаку, а чуть позже Боброву, что ей не до романов, но останемся друзьями.
Лось объясниться не решился.

Ирочка поступила в медицинский, Бобров в университет, на химфак, Русак к ужасу родителей вместо политеха пошёл в ПТУ.
А Лося физрук повёз в город, к институтскому приятелю, ныне помощнику главного тренера.
Помощник, после долгих телефонных уговоров согласившийся глянуть на Лося, сперва стоял с недовольным видом, потом с открытым ртом, а затем бросился обнимать физрука, выкрикивая неприличное, но в положительном смысле.
Лося взяли во второй состав.
Главный тренер говорил, что можно и сразу в основной, но пусть ребята присмотрятся, привыкнут.
На свой первый матч Лось пригласил Ирочку, Боброва и Русака.
Ирочка думала о том, успеет ли подготовиться к завтрашней гистологии.
Бобров про то, что Лось будто замедлил время для всех кроме себя: они по полю на четвёртой автомобильной скорости, а он на первой космической.
А Русак размышлял, почему он не Лось, и расстраивался.
Через неделю на тренировке Лось в невозможно красивом подкате выбивал мяч, и на ногу ему рухнул Вадик Тумаш, нападающий.
Коленный сустав собирали по кусочкам, больницы, операции, тоска.
Ирочка, Бобров и Русак приходили навестить, но Лось никого не хотел видеть.
Они ещё пару раз раз попытались, с тем же результатом, ну, не хочет, так не хочет.
Перед Новым годом помощник тренера принёс мандарины, шоколадку и объяснил, что у них не богадельня.
В марте Лось ухромал из очередной больницы неизвестно куда.

Оксана ворвалась домой как маленький буран. Мама закружилась вокруг неё, помогая раздеться, укладывая мокрые вещи на батареи для просушки. Валенки и варежки были все в снегу, а Оксана напоминала маленького гнома, какими-то неведомыми силами закинутого из благополучной Германии в сибирскую тайгу.
Дочка трещала, рассказывая о своих достижениях и свершениях, Мама рассеянно кивала. У Мамы были дела поважнее дочкиных снежных горок и катаний с Барбосом на санках. Мама варила ужин. Мамино сознание не цепляли даже такие диковинные словечки, фигурирующие в рассказе дочки, как "зебра" и "чёрная полоса" и менее диковинное слово "парк". Оксана, втолковывавшая Маме нечто необычайно интересное, не сразу заметила отсутствие какого-либо любопытства с маминой стороны.
- Мам, ты вообще меня не слушаешь? - спросила Оксана, остановив вулканические извержения информационной лавы.
- Слушаю, детка, - кивнула Мама, и со скоростью антилопы, грацией пантеры и ловкостью эквилибриста преодолела короткий путь, уставленный всяческой мебелью до зашипевшей на плите кастрюли.
Оксана вздохнула. Со взрослыми так часто бывает.

Девочка молча выпила горячий чай, который Мама поставила для неё на столик, и удалилась в свой угол, перебирая игрушки. Поделиться своим открытием, которое она сделала каких-то полчаса назад на заснеженной февральской улице, было решительно не с кем. Информационная магма, кипящая в ней, не давала спокойно играть - она должна была хоть кому-нибудь рассказать о зебре! Так что через пятнадцать минут Оксана залезла на диван, а с дивана на стол - так было проще всего добраться до телефона.
Мама поняла, что дочь с кем-то разговаривает по телефону только минут через десять.
- С кем ты разговариваешь? - строго спросила Мама, пробегая мимо Оксаны с влажной тряпкой в руке.
- С Костей, - отрапортовала Оксана.
- С кем? - не поняла Мама.
- С Костей! С моим подругом!
Мама переварила эту информацию не сразу.
- С Костей? Из садика?

Мокрощёлкина, Попенко и Парупалкина, отработав показ, забежали перекусить. Вид их, смутив швейцара прозрачными платьями, был тут же запечатлён девушками в зеркалах холла на новенькие айфоны, после чего все трое, законектившись от халявного вайфая, вывесили луки в инстаграм и обозначили на фейсбуке место своего пребывания.

Действия эти, доведённые до автоматизма, не вызывали у них никаких особенных мыслей. Сила привычки, возведённая в ритуал, не вынуждала даже задуматься - зачем, для чего они это делают. Прогнули в поясничном отделе хорды, изобразили хронический сколеоз, усердно отклячили попки, надули губки - щёлк! И готово. Три тысячи подписчиков, дрочат весь вечер на очередной лук своей нежной богиньки.

Время приближалось к шести, после чего девушки кушали только воду. Заказав по стакану без газа, они закурили, чтобы не истечь слюной от запаха пищи на соседнем столе.

- Я не понравилась его родителям, - продолжила начатый утром рассказ Мокрощёлкина. - Федя купил две Шанели, одну для меня, вторую для своей мамы. Так шо делати, если моя буде в два раза больше?
- Брось маму, возьми жену! - вконтактным пересказом библейской мудрости авторитетно изрекла Парупалкина.
- Таки и я шо говорю: чиво ревновати? - Мокрощёлкина согласно кивнула подружке. - Надела же кожание легынси, лабутаны аж на питнацатисонтимитровом каблуке, лиапёрдовую рубашу, и шо? И ни-че-го! Не пришлась!

Парупалкина и Попенко возмущённо покачали головами в знак солидарности. Это не лезло ни в какие ворота: как она - модель настоящего человека и даже женщины - могла не понравится каким-то родителям футболиста?

Во времена не так давно минувшего кризиса братан с друзьями своими колымил на стройках у тех, кого этот самый кризис не особо волновал. Крыши накрывали, фундаменты лили ну и так отделка и тому подобное.
Работали как-то они у барыги одного. Лили фундамент под баню на даче. За бригадира был самый опытный и, вместе с тем, самый "зашаряный" чел с поганялом "Динозавр". Звали они его так в шутку, потому, что настоящее имя у него было Денис и голос у него был низкий и басистый, как рык динозавра.
Так вот, они предварительно рассчитали, сколько нужно цемента, щебёнки, песка и кирпича. Вместе с хозяином поехал закупать материал Денис. Когда брали цемент, он (уже в процессе подготовки к работам, пытающийся урвать по-больше) прикинув, что к чему, озвучил хозяину необходимое количество на 5 мешков больше, чем требовалось. Хозяин был тоже далеко не дурак и, видимо, сразу понял, что взяли лишнего. Но, цемент вещь нужная и он не возразил, решив, что вреда не будет.
Приехали они на место, хозяин лично любовно отложил 4 мешка в кладовку на заначку, понимая, что цемента и так хватит...

В общем, хозяин уехал на два дня, оставив работников наедине с фундаментом...
Парни были профессионалы и работа закипела: один таскает, один месит, один кладёт... К обеду второго дня фундамент был готов. Долили последнее, но не рассчитали чутка и осталось пол мешалки раствора не туда, не сюда. Куда его? Замарачиваться не стали, и Динозавр предложил вылить его где-нибудь в траву, чтоб в глаза хозяину не бросалось... Так и сделали - утащили на помойку за участком и вылили в траву... Хозяин должен был появиться к вечеру.
Денис, осмотрев "сделанное", убедился, что всё как надо, и претензий по фундаменту у хозяина возникнуть не должно, чтобы убить время пошёл "шариться" по участку. Просто, из любопытства.
Заглянув в кладовку он увидел любовно сложенные в уголке 4 мешка цемента, которые "заныкал" хозяин и почему-то решил, что хозяин забыл просто им их отдать. Всё. С этой секунды в голове у Дениса сразу начались математические расчеты, голова заработала как "пентиум", цифры-цифры, ещё цифры. Он быстро смекнул, что мешок цемента стоит 250 рублей. Мешков 4, 4 на 250 итого 1000 рублей получается. Хозяин приедет часа через 3 и поэтому, действовать надо молниеносно...
Рассказал пацанам о своём "гениальном" плане, но, к своему удивлению, не обнаружил в их лицах поддержки. Парни отказались от такой афёры, палево было велико, и можно было "налететь" что называется.

Институт. Кафедра физики. Коллоквиум по электричеству. Препод всех казнит.

.... Была у нас в группе одна телка. Ну, тупая- слабо сказано. Не дуб-реально бетон!!!! Тут препод у нее спрашивает:
-Давай правило "буравчика".
Та, томно закатив глаза(типа вспоминает) начинает мычать "НУУУУ.........Хмм....."
Препод устал ждать, решил намекнуть, может она хоть что-то читала:
-Ладно, буравчик хоть что такое?
Тут ее глаза озаряются светом.
-Точно!! Я вспомнила!! Это великий чешский ученый Карл Буравчик!! Он там какие-то правила про правую и левую руку придумал.....
И смущенно добавила:
-Он, помоему,от онанизма умер. Правильно?
.....Препод, сдерживая рыдания, поставил тройку с формулировкой "за креатив"...

Dnn(c)

Каждый раз перед престольными праздниками, из Твери, Калуги, или Рязани, на дороги Москвы, стекается подкрепление, для усиления-повышения-понижения, или как это у них там называется.
Наверняка этими командировками награждают только самых лучших местных работников полиции.
Еще бы, в Москве за один такой вечерок, можно заработать на шифер для бани, утепление веранды и переборку движка. Ну и разумеется - на гостинец для своего командира батальона, чтоб ему пусто было.
А если вдруг с пьяными очень повезет, то и машину сменить можно...
Альпийское нищенство - святое дело.

Меня тоже пару раз такие останавливали. Их не интересовали права и страховка. К черту формальности. Первым делом они глубоко, как мудрый Ка, засовывали голову в мое окно и с надеждой задавали главный вопрос:
- Водитель, Вы сегодня выпивали?

Я нервно сглатывал и без паузы отвечал примерно следующее:
- Не давите на больной мозоль. В том то и дело, что еще не выпивал, но очень хочется. Аж руки дрожат, скорей бы до дома добраться и выпить уже. А вы только от мечты отвлекаете. Ну что за люди...?

Потом, конечно же, мне совали мегаприбор, я спрашивал сертификат его уместности, стерильно дул, благодарил за службу, обещал нажраться за себя, за них, за прибор и ехал дальше.

А недавно мой приятель, Миша, нарвался на такой же иногородний дорожный шмон.

Дело было поздним воскресным вечером, Миша с семьей возвращался с дачи, но вот незадача - в субботу он со своим дачным соседом слегка употребил какой-то самодельной сивухи.
С тех пор прошло часов тридцать. Уже давно ни в одном глазу, но еле уловимый, предательский духан все еще висел в воздухе.

Меня мама воспитывала совершенно удивительным образом. Главная идея заключалась в том, что я никому ничего не должна, в том числе и ей. Никогда в моей жизни не было присказок: "А вот я ради тебя...", хотя сейчас я прекрасно понимаю, что она ради меня на самом деле...

Несмотря на такое воспитание, есть у меня перед ней долг - обеспечить ей нормальную старость. Хотя выполнить его мне мужественно не дают. Ни копейки у меня не берут, а даже наоборот, иногда и мне в долг подкидывают, мотаясь при этом по заграницам N раз в год. Только давайте не будем углубляться в подробности: откуда деньги у простого советского пенсионера уже многократно обсуждали. Работая, пенсионер может жить в нашей стране достойно, устала я это всем доказывать. А что касается долгов родителям, тут я прекрасно понимаю, что, изменись что-то в её жизни, конечно, она у меня не пропадёт. Потому что у неё есть я, и я её очень люблю. Кстати, мама мне тоже ничего не должна, по моему глубокому убеждению. Уж как я её ни упрашивала продать пустующую квартиру, чтобы в ипотеку не ввязываться, ничего не помогло. Так и стоит квартира-музей и поныне, никому не нужная. Но это её квартира, и на неё у меня морального права нет, не в обиде я.

Родине, как ни странно, я тоже ничего не должна. Где она - моя родина? Та страна, которая дала мне бесплатное высшее образование, медицинское обслуживание, бесплатные садик-школу и многочисленные кружки с пионерским лагерем? Нет её. Наверное, единственный долг, который у меня перед ней остался, это не хаять её на антисоветских форумах. Лично мне та страна никакого вреда, кроме пользы, не принесла. А есть ли у меня долги перед нынешней страной, которая забыла о тех, уже не её пенсионерах, которая взвалила все расходы по образованию-развитию-лечению детей на хрупкие родительские плечи, которая не забывает драть налоги, но забывает тратить эти налоги на налогоплательщиков... В общем, я не знаю, есть ли у меня долги. Есть люди, здания, города, которые тут для меня бесценны, поэтому я люблю эту страну, но не думаю, что что-то ей должна... Опять же, да-да - повод для флуда - это обсудить, что я путаю понятия страна и государство, на давайте не будем, вы ведь, поняли, о чём я... И жить так тоже проще, как выясняется. Мне страна тоже ничего не должна при таком раскладе. К врачам - за деньги, в милицию - за деньги, хотя, налоги я, конечно, плачу, но, стараюсь не думать, на что они уходят...

Тяжёлое московское утро буднего дня. Уже не слишком рано, самый час пик уже миновал, но московская транспортная хохма заключается в том, что часа пика никакого уже давно нет. Есть дневное стояние и ночное ползание. Это для машин. Для тех, кто ездит пешком - есть давка в метро, с раннего утра и до самого позднего вечера. Поток ослабевает только на самых крайних точках временного отрезка. И в 7 часов утра огромные очереди у турникетов и билетных касс, толпы на эскалаторах, и в 8, и в 9... Где-то чуть пореже становится, где-то наоборот прибывает...

Утренняя ветка метро в направлении от центра к окраине. Когда-то (я ещё помню те времена, но даже мне они кажутся выдумкой) была разница: утром - в центр толпа, вечером - из центра. Можно было найти работу "в противоход" и ездить в почти пустом вагоне. Сейчас - почти одинаково. Складывается впечатление, что главным занятием москвича после пробуждения является хаотическое перемещение по родному городу.

...Вагон метро, битком набитый несвежими, неприятно пахнущими пассажирами. Пугающая меня всегда масса людей: словно слепые - стоят плечом к плечу, но никто ни на кого не смотрит, а точнее - не видит. Хоть и толпа, а кажется убивать тебя будут, или помирать надумаешь - окружающие только скользнут взглядом равнодушно-испуганно, да посунутся в сторону от тебя...

Остановка. Узловая. Пол-вагона ломится на выход, другая половина на перроне на низком старте томится перед штурмом, намечает цели цепким взглядом, с флангов в вагон уже просачиваются передовые штурмовики и разведка боем.

На этом фоне пожилые бабушка и дедушка идут на выход. Бабушка по-бойчее, а дедушка совсем старенький. Лапки в трогательных варежках, и он ими так за бабушку держится - толи видит плохо, толи вообще. А она впереди, как поводырь, и тоже рукой его так, не глядя, к себе как бы подтягивает, контролирует, в общем.

От этого воздуха у меня кружилась голова. Я остановился, поставил чемодан на землю и, зажмурив глаза, сделал медленный, и такой глубокий вздох, что аж рёбра затрещали. В этом воздухе было всё! Было томное солнце, запах созревающей ржи и парного молока, жужжание деловитых пчёл и тихий плеск маленькой речушки, мелодичное девичье пение и счастливый детский смех... Даже едва заметный горьковатый привкус пыли просёлочной дороги добавлял в этот невероятный букет свою частичку великой гармонии...
Для такого законченного городского жителя как я, привыкшего к сигаретному дыму, запаху асфальта и едкой вони городских магистралей, это был слишком роскошный воздух. Подождав пока в голове не уляжется шум от передозировки кислородом, я открыл глаза. "д. Выселки 2 км" гласила самая обыкновенная табличка, у которой я остановился. Всего два? Да я готов двадцать два километра пройти, только бы и дальше наслаждаться всем тем, что меня окружало! Подхватив свой старый фанерный чемодан, я бодро устремился вперёд.

По обеим сторонам узкой просёлочной дороги, по которой я шагал в каком-то странном для меня состоянии эйфорического счастья, простиралось море пшеницы. А может это рожь? Или овёс? Не разбираюсь я в этих делах. Но это было сейчас неважным. Ещё научусь. Море колосьев казалось абсолютно бескрайним, если бы далеко, у самого горизонта, его не окаймляла тёмная зелень леса. А я и не знал, что у нас ещё так много сеют. Думал, уже все колхозные поля распродали под коттеджные посёлки и виллы...

Минут через десять я заметил, как вдалеке на дороге показалось лёгкое облачко пыли. " Ну, вот!" - я даже расстроился немного. - " Сейчас проедут, завоняют, пыль поднимут...". Только вот звук, с которым облачко пыли приближалось, показался мне странным. Нет, это не был топот лошадиных копыт. Это было бы слишком пасторально. Но звук был странно знакомым и будил какие-то воспоминания, хотя я никак не мог сообразить...
А ещё через несколько минут я рассмотрел приближающийся мотоцикл с коляской и сильно знакомой окраски. Мотоцикл? С коляской!? Хотя может в такой глуши это нормально...