- Этот шестой "Б" когда-нибудь доведет меня до цугундера, - вздохнула учитель химии, Ангелина Федоровна, сразу после того, как последний ученик шестого "Б" класса покинул кабинет. Она затолкала под язык таблетку валидола, отметив таким образом завершение наполовину сорванной контрольной работы, взяла классный журнал, любимую стеклопластиковую указку и отправилась в учительскую. Впереди была большая перемена.

Приблизительно за час до этого, в ближнем к мужскому туалету углу рекреационного зала, к Кольке Зинину подвалили Илюша Мечников и Пашка Яблочков.
- Контрольная по химии сейчас... - многозначительно напомнил Пашка, - твоя очередь...
- Может не надо? - в Колькином голосе звучало сомнение, - Ангелина совсем не вредная тетка вроде? И учительница хорошая.
- А Нина по биологии плохая? - задал Пашка совершенно риторический вопрос, - Отличная даже. Но Илюха-то уговор выполнил? Выполнил. Твоя очередь.
- Ладно, - обреченно согласился Зинин, - уговор есть уговор. Но мне это не нравится.

- А на биологи значит нравилось? - сурово спросил Мечников, - иди давай, и чтоб без фокусов.
- Здравствуйте! Садитесь, - Ангелина Федоровна, вошла в класс, положила на стол журнал и указку и села сама, окинув учеников привычным взглядом, - сегодня у нас контрольная... Чего стоим, Зинин?! Ты без отдельного приглашения не садишься уже, или у тебя вопрос не требующий отлагательств?
- Не требующий, Ангелина Федоровна, вопрос у меня, - согласился Колька с предположением учителя и сразу затараторил, - вот везде написано, что фугасность этиленгликольдинитрата выше фугасности нитроглицерина, а на самом деле наоборот... Вот если провести эксперимент, то можно доказать.
- Прямо сейчас доказать? - с деланой невозмутимостью спросила Ангелина Федоровна, - или сначала контрольную напишем?
- А чего откладывать-то? - ответил Зинин вопросом на вопрос, - можно и сейчас.
- Так, - Ангелина Федоровна вспомнила, чем закончился наполовину успешные опыты Зинина и Яблочкова по нитрации глицерина, на ту самую, уцелевшую половину лаборантской комнаты школьного кабинета химии, ключи от которой она неосмотрительно доверила вполне успевающему по химии Зинину. Вспомнила, несколько раз демонстративно втянула носом воздух и заявила:
- Так, мне кажется, что кабинет недостаточно проветрен после предыдущего урока. Всем выйти из класса и не шуметь в коридоре. Зинин, останешься, поможешь открыть окна. Не шуметь, я сказала! На цыпочках чтоб мне в коридоре молча! Перерыв на десять минут.

Тут, конечно, да - черт нас дернул посередь ночи в лес идти. Да это все Палыч нас сгоношил. Мол, надо сейчас идти, а то, дескать, утром другие клад отроют. Ну, у нас-то пьяных страху-то никакого. Да и умишка, конечно, тоже. Вот и поперлись. По стакану еще влупили, пузырь прихватили, лопаты в хлеву взяли, да и пошли.

Ну, пока через поле-то чесали, вроде и ничего еще. Посмеивались себе только, да бутылку друг другу передавали. А как к лесу подошли, так малость и поостыли. Стоит, зараза, темный, хоть глаз выколи. А в тишине чудится, что то там что-то хрустит, то там что-то завозиться. Вроде даже пыхтит кто-то. Жуть, в общем. Но вида-то не подаем. Даже посмеиваемся, нервно так. Один Палыч, зенки уже так накатал, что и черт ему не страшен. Говорит, что, мол, что встали? Дескать, не дрейфь - тут не далеко. Он, дескать, этот лес как облупленный знает и сейчас мигом нас на нужное место и выведет.

А нам-то уже и клада того не надо. Стремно-то как вокруг, да ведь вида выказывать не будешь: это сейчас у всех рожи хмурые, а на завтра ведь, сволочи, засмеют хуже некуда. И у каждого на харе такая мысль. Ну, кроме Палыча, конечно. У него на харе только глазища осоловелые, что у того филина.

Ну, в общем, хватили еще по стакану, папироски раскурили, что б, значит, дорогу подсвечивать, ну и в лес. Поначалу вроде и ничего. Не видать, правда, ни рыла. Я раз пять подряд навернулся, чуть сучком глаз не вышиб. Да и остальные тоже, судя по шуму, костей себе помяли малость. Ну от этого, да от мату, страху-то, конечно, поубавилось. Да еще по стакану вмазали, так и вообще веселее стало. Перекурили по папироске, да хотели дальше двигать, только чуем - не хватает кого-то. И не кого-то, а Палыча, будь он неладен!

Ее квартира походила на волшебный сон "домушников" конца 20-го столетия. Но в нынешнем веке, она демонстрировала только бледные тени былой роскоши, старческую бедность и глубокое одиночество: ковры, хрусталь, ГДРовский пылесос и давно немодная мебель с пластиковыми завитушками. На самом видном месте, стоя на своей личной этажерке, красовался когда-то дорогущий серебристый, японский кассетник с кокетливо накинутым вышитым платочком.
Сама хозяйка такая же противоречивая: китайский шелковый халат ручной работы и в то же время нелепые, красные, пластиковые серьги в ушах.
Хозяйке на вид лет под восемьдесят, но она все еще кокетка.
Я с оператором приехал снимать эпизод для фильма о жизни российских пенсионеров.
Развернулись, начали. Оказалось, что нашей старушке довелось видеть: Кеннеди, Никсона и даже здороваться за руку с Картером, она много лет проработала в Америке. Показала нам плюшевый альбом с фотографиями. Очень впечатляюще.
Вдруг возникла техническая заминка - этот нехороший человек - оператор, забыл запасной аккумулятор.

Сидим, простаиваем, пьем чай с сушками, ждем машину с аккумулятором.
Тут я, чтобы сделать хозяйке приятное, говорю:
- Какой роскошный у Вас магнитофоннище, я в детстве о таком даже и не мечтал. Наверняка до сих пор еще работает?
- Да вы знаете - это была моя самая любимая вещь. Мне его покойный муж подарил, еще в Вашингтоне. Мы днями и ночами слушали. У него такое бархатное звучание, вы бы только слышали. Но к сожалению - при перелете, радио сломалось, наверное грузчики в аэропорту чемодан шибанули. Так жалко, так жалко. Кассеты только и работают, я вот Высоцкого слушала, но одно и тоже годами крутить не будешь, с ума сойдешь, а новых кассет, для него уже не продают. Так и стоит как памятник, только глаз радует, уже лет двадцать пять наверное. Я давно махнула на него. Какой смысл без радио?
Вдруг бабулька затрясла головой, видимо о чем-то запереживала и на что-то решалась. Решилась и сказала моему оператору:

Когда мне было 9 лет, я умирала в Ярославской детской клинической больнице ?1. При поступлении мне поставили диагноз "острый лейкоз". Он оказался ошибочным. Моя болезнь была не менее страшной, но другой, но перевозить в профильную больницу меня уже не решились. Поэтому я так и лежала в гематологическом отделении, где большей частью лежали раковые больные.
Гематологическое отделение занимало полтора этажа. В нашем крыле лежали совсем-совсем тяжелые - те, кто очень часто умирал. Нас специально клали рядом, чтобы было легче ориентироваться медперсоналу, делать обходы, оказывать помощь, быстро довозить в реанимацию и увозить умерших. При этом мы, дети, отлично понимали логику нашего расположения. (Прежде чем судить моих врачей, сообразите, что были 90-е, и лично в моем родном городе творился адский пиздец. Как бы не было ресурсов на еду, не то, что на медицину. Врачей и медсестер реально не хватало, все колымили, как могли, и оставшиеся единицы не могли носиться по двум этажам, выискивая самых тяжелых.)
Я вот не помню какого-то ужаса от этого всего. Больше всего расстраивало, что вряд ли еще окажусь на улице. За окном было жаркое серое лето, роскошные липы, мимо овощного киоска ходили женщины в платьях, под окнами был бульвар. Пока я могла вставать, я часами просиживала на подоконнике и иногда плакала от зависти к тем, кто сейчас идет по асфальту и в любой момент может потрогать траву, счастья своего не понимая. Еще было ужасно жалко маму - мы друг у друга тогда были совсем одни, и я очень хотела, чтобы она жила.

Мама каждый день приходила с букетом - у меня на тумбочке стояло одновременно по четыре-пять, нянечки очень ругались. Это был какой-то ритуал, который ограждал ее от ужаса, но цветы были кусочком внешнего мира, они пахли, были разными, с ними можно было бесконечно играть. Я всегда просила принести еще.
Дети из моего класса собрали и передали книжку с пожеланиями, белого мягкого кролика (Катя Попова, спасибо!) и коробку роскошного, невиданного тогда печенья с шоколадными прожилками. Кролика и печенье мама принесла только показать - и то, и другое лично запретила старшая медсестра. Печенье я так и не попробовала - мама съела его по кусочку, пока я лежала в больнице. Я ужасно обиделась тогда. Сейчас я понимаю, что это тоже был, вероятно, какой-то ритуал. Она всегда отдавала мне последнее, это съеденное печенье было единственным исключением за всю мою жизнь.

- И несмотря на то, что миру осталось всего два часа, мы всех призываем не скатываться до крайностей и соблюдать....- диктор не договорил, что именно надо соблюдать и разрыдался.

Семен выключил телевизор и нажал на кнопку ноутбука. Как будто отвечая на прикосновение к кнопке, на улице что-то незамедлительно грохнуло и электричество исчезло. Судя по всему, выключилось во всем районе, потому что уровень шума с улицы как-то резко понизился. Как будто на мир кто-то набросил толстое одеяло. Были по-прежнему слышны какие-то привычные уже крики и выстрелы, но, в общем и целом, стало значительно тише.

Тогда Семен попробовал дозвониться до Кузьмича. Связи толком не было последние десять дней, но иногда удавалось пробиться.

- Алло. - неприветливо сказал Кузьмич в трубку.
- Привет. Как дела? - задал идиотский вопрос Семен.

- Прекрасно. - буркнул издевательски Кузьмич. - Говори быстрее. У меня времени не так чтоб много.

- Как у всех. - сказал Семен. - Два часа. Ты, Кузьмич, у нас по кроссвордам - мастер. Скажи мне пожалуйста...

В трубке раздался громкий треск и связь пропала. Семен, как и полагается в таких случаях, два раза прокричал "Алло!", три раза попытался продуть линию связи и выругался.

Он хотел было выйти на балкон покурить, но вовремя вспомнил о безумном снайпере из дома напротив. Тогда Семен закурил прямо в комнате, подошел к книжной полке и начал гипнотизировать корешки книг.

Как говорится, время лечит, и оно же и калечит. Особенно страшно этот феномен проявляется в глухой тайге, где человеческая жизнь практически ничего не стоит. В нашем случае Время не только покалечило, но и убило людей, оказавшихся в опасной близости друг от друга.

Тяжелый гусеничный лесовоз "МТБ-500", который должен был забрать вагончик с окончившими вахту лесорубами, проехал километров на двести севернее по причине ошибки водителя. Следующий должен был появиться не ранее чем через месяц. Люди были покинуты на произвол судьбы и времени.

До большой земли были сотни километров непроходимой и опасной тайги. Связи не было по причине поломки рации, которую неудачно чинил бригадир лесорубов Остапчук.

Провианта в вагончике было вдоволь, месяца на три, имелся приличный запас махорки и канистра с техническим спиртом. Голодная и холодная смерть, забытым в тайге лесорубам, никоим образом не грозила. Однако люди были брошены лицом к лицу с медленно текущим временем, имелась опасность столкновения непростых характеров. Суровые мужчины, не отягощенные бременем интеллекта, умели с детства только рубить пилить и калечить деревья. Развлекали и тешили же они себя с помощью водки, рыбалки и сибирских женщин.

Когда лесорубы поняли, что их оставили, то они не упали духом потому что просто не знали как им падать. Первые дни они пили спирт, играли в домино и калечили деревья пилой "Husqwarna".

Потом стало до боли в скулах муторно и скучно, игра начала раздражать, костяшки домино полетели друг другу в морды.

История абсолютно реальная была рассказана моим родным дядькой -летчиком.
Во избежание конфузов и неловких моментов имена прозвище главного героя будет заменено, а имена официальных представителей тогда еще Советского Союза и дружественной Франции, так вообще опущены в тексте.
На просторах Донской вольницы есть город-не город Сальск. Во времена, когда мы еще жили в Великой Стране, там функционировало Летное Училище и большой аэродром малой авиации, в основном на нем базировался легендарный АН 2 единственный биплан перешагнувший рубеж тысячелетия. Там-то мой дядька, молодой пилот, и познакомился с товарищем, которого ему представили как Шлепка. Настоящее имя этого "заводного апельсина" затерялось в веках, ну да не в нем суть. Удивительность Шлепка состояла в том, что его мать жила за границей, и он раз в 2 года мог ее посещать (в то время это была редкость), но ничего путевого он из этих поездок не привозил, ибо маман выбрала мужа из Мавритании. А из Африки привезти что-то кроме спида проблематично. Мамка его, бывшая сотрудница посольства, в один из его визитов, сказала, что у одного из работников дипмиссии день рождения, и она приглашена, а узнав, что к ней в гости прилетел сын из далекого Союза, сотрудники посольства очень настаивали на том, чтобы она его с собой захватила. Шлепок поначалу не понимал, с чегойта "хата покосилась" и его, простого пилота, пригласили в посольство на банкет. Оказалось что в Мавритании "сухой закон" и ушлые работники дипмиссии, выпивавшие все что привозили из редких командировок, в первый день и знавших, что русский человек обязательно привез 2 лимитных снаряда "Столичной", обеспечивали таким образом спиртное к столу. В общем сам банкет описывать не буду, остановимся на одном интересном моменте. В Нуакшоте (столица), Советское посольства находилось напротив Французского.

Как у вас там с мерзавцами? Бьют? Поделом.
Ведьмы вас не пугают шабашем?
Но не правда ли, зло называется злом
Даже там, в светлом будущем нашем.
В. Высоцкий "Баллада о времени"

Мелкий осенний дождь издевательски моросит со скучного монохромного, пепельно-серого неба. За окнами шум двигателей и шелест автомобильных шин по шоссе, прерванные рёвом сирены реанимобиля. Кому-то сегодня не повезло...
Вот Игорю Протопопову не повезло в этот раз... При составлении графика дежурств в прошлом месяце на октябрь в кабинете начальника уголовного розыска опера обычно устраивали жеребьёвку, из потрёпанной милицейской ушанки вытаскивали бумажки, и тот, кому в этот день путь перебежала чёрная кошка или проскакал заяц несудьбы, вытаскивал бумажку со зловещим крестиком, получая букву "Д" ("Дежурство") напротив своей фамилии в вертикальной колонке с пятым числом...
А пятое октября - это, если кто не знает, День уголовного розыска. И несмотря на то, что СССР в своё время и раздербанили на удельные княжества, в этот день оперативники всего бывшего Союза, действующие и отставные, разделённые временем и границами, поздравляют друг друга, садятся за стол, чтобы праздник отметить. И - третьим тостом - помянуть тех, кто погиб от пули, ножа, или просто сжёг себя на нервной, грязной, неблагодарной, но горячо любимой и нужной работе.
В этом году система была нонвариантна - у Игорька был "залёт". Не подумайте плохого - он не попался с остаточными явлениями алкогольной интоксикации "духовой команде" - инспекции по личному составу. И все положенные дела завёл точно в срок. И план по вербовкам выполнил. И заявления "под жопу" не спрятал. Грешок его заключался в том, что на совещании в УВД, где замполит громил с трибуны ренегатов, порочащих честь сотрудника органов внутренних дел, и "крышующих" коммерческие ларьки, он с заднего ряда выкрикнул: "С себя надо начинать!", доподлинно зная, что у самого замполита имеется пяток фирм, лукаво оформленных на жену, тёщу и братьев.
Игоря поимел замполит, которого чуть кондратий не хватил от подобной крамолы.
Повторно его поимел начальник отдела, которого поимел замполит после совещания.
Итог - строгий выговор и однозначная перспектива дежурить в тот день, когда остальные сыщики будут сидеть в заранее арендованной уютной кафешке.
Точнее - Игорь посмотрел на часы - уже сидят. Шеф, правда, потрясая пудовым кулаком, грозил всяческими карами, вплоть до группового содомирования, чтобы "матьвашуничеготакогопонялираздолбаи?", а потом намекнул, что после работы примет участие в суаре, поскольку как-никак сам пятнадцать лет в розыске отбарабанил.

...- Здравствуйте, дети.
- Где ты дитё увидела, калоша старая...
- Ребята, сегодня будем сдавать нормативы за четверть. Сейчас легкий бег по залу, потом - мальчики начнем с подтягивания, девочки - с отжимания...
- Вот сама и отжимайся и подтягивайся, карга старая, тебя ж наверное уже давно никто и не подтягивает ха ха ха.
По школьному спортзалу прошел негромкий смех.
Учительница физической культуры, Алевтина Георгиевна, женщина небольшого роста, постаралась все пропустить мимо ушей. На пенсию ей оставался всего год, и на подобные выходки она старалась не обращать внимания. Перед ней стояли дети из 8 го "Б" - самого непослушного и неуправляемого класса школы.
Заводилой в классе был Васька Щербин - отпетый хулиган и гроза младшеклашек. Еще двое - Петька Кондратьев и Гоша Иванько - все время поддакивали и поддерживали Щербина, так сказать, были его правыми руками, или, если по логике - правой и левой рукой. Большинство остальных парней в классе то ли от юношеской солидарности, то ли от страха, во время подобных экзекуций над учителями начинали громко смеяться и люлюкать.
Отец у Васи Щербина был известным бизнесменом в городе, школе он помогал с частой периодичностью материально и в крупных размерах.
Алевтина Георгиевна, как писалось выше, была женщиной предпенсионного возраста, низкорослой, эдаким гномиком женского пола. Вероятно, благодаря её внешности и старческого голоса, от Васи и его припердышей ей доставалось больше всего. Каждый урок в 8 "Б" она ожидала с ужасом.
- Итак дети, напра - во, бегом марш...
Класс неровным строем побежал по кругу. Учительница физкультуры стояла в середине зала с секундомером.
Когда Вася Щербин оказался позади учительницы, он, на бегу, выбежал из строя, и, подбежав, пнул Алевтину Георгиевну под зад. Когда преподаватель обернулась, он уже вставал в строй.
- Щербин!!!... Класс! На месте, раз - два!.. Щербин, выйти из строя!
Строй, толкаясь и гуля, остановился.
- Щербин! Выйти из строя! - Повторила учительница. Вася даже не пошевельнулся. Лишь заулыбался еще больше.
Алевтина Георгиевна подошла к проказнику, схватила его за рукав.
- Кому сказала, выйти из строя!!!

Ночник-самолётик над детской кроваткой тускло светит жёлтым.
- Звезды шепчут баю-бай, поскорее засыпай... - тихим, нежным голосом мама поёт колыбельную.
- Мама, а о чем они ещё шепчут?
- Спи, уже поздно.
Свет погас. Остались лишь зимние звезды за неплотно зашторенным окном в моей комнате маленького мечтателя.

Чёрное теплейшее море, тихое словно сон, гладкое как зеркало, с отражениями утренних звёзд. Дикий каменистый пляж под обрывом, где можжевельник цепляется за трещины в скале. Догоревший костёр, палатка прячет двоих.
- Пойдём наружу. - моя рука вчерашнего мальчика скользнула по округлостям бедра.
- Надо одеваться... - усталый полусонный шёпот.
- Не нужно, мы здесь одни. Просто послушаем о чем шепчут звезды.
- Ты - ненормальный. - сон словно сдуло рукой. Она хитро улыбнулась в полутьме нарождающегося утра, нагишом выскочила из палатки. Только полог мелькнул - Тогда иди ко мне, - донеслось снаружи, - пока огонь ещё немного согревает.
Последнее школьное лето пролетело незаметно.

Тишина полупустой аудитории, нарушаемая только скрипучим голосом пожилого профессора:
"Для наблюдения за планетами и звёздами удаётся использовать лишь небольшие участки электромагнитного спектра - видимые световые лучи и ультракороткие радиоволны. Остальные лучи, например ультрафиолетовые и инфракрасные, в значительной мере поглощаются атмосферой. Таким образом только с помощью космических платформ астрофизики способны узнать о чем, можно сказать, "шепчут" звезды".
Так много предстоит узнать о Вселенной, впереди ещё четыре года учёбы. А пока, можно не размыкать с ней рук. Всю лекцию.

Девушка Саша родила себе доченьку. Сашин муж думает, это его заслуга, но на самом деле за все девять месяцев он был нужен только первые 15 минут. Может быть, еще принес чуть-чуть пользы, когда сходил в магазин за фруктами и хлебом. Мужчины не особенно полезны, когда речь заходит о беременности и родах. Большинство даже ведро с мусором не могут самостоятельно вынести, а уж выносить ребенка - такого от них и вовсе не дождешься.
Так вот, год назад Саша вышла замуж, на свадьбе они взяли две коробки, голубую и розовую, стали собирать в них деньги - в голубую на мальчика, а в розовую на девочку. При подведении итогов голосования выяснилось, что мальчик победил с отрывом в 100 рублей. Патриархальное устройство общества и тут дало о себе знать.
Вообще-то Саша ничего не имеет против демократии, но всему же должны быть свои пределы. Сама Саша всегда хотела девочку, а тут внезапно выяснилось, что электорат по привычке голосует за мальчика. Обиднее всего было то, что почти половина этого электората, та, что со стороны мужа, Сашу и в лицо-то не знала до свадьбы, спрашивается, какая им разница, кого рожать?..
Саша немного расстроилась, потом решила - будь что будет, а она родит себе девочку, и ничего они не докажут. Видео со свадьбы есть только у нее, эту улику она может уничтожить в любую минуту. Да и вообще, пусть только попробуют предъявить какие-то претензии. Нравятся мальчики - рожайте своих, почему Саша должна воплощать в жизнь чужую мечту, а потом еще воспитывать ее до самой армии?..
В общем, родня ожидала, что у Саши будет мальчик, а она всех обманула и родила девочку. Назвала Варей, по-моему, мило. Ради такой девочки стоило попрать идеалы демократии и подтасовать результаты голосования.
Теперь Саша появляется в Интернете очень редко, а когда появляется, выражает мысли исключительно смайликами. Печатать на клавиатуре она не может, у нее всегда заняты руки, там у нее живет доченька Варя. Варя хорошо знает, что она такая у мамы с папой одна, поэтому все должны ее на руках носить.

- Чемоданы я собрала. Оказала тебе последнюю помощь, так сказать.
- Спасибо. Не стоило. Я бы сам собрал.
- Ну как же, как же. Ты в командировку то собраться не мог никогда, а тут прям сам да сам.
- Ну, не надо уж из меня полное чмо то делать.
- Да, нет, ты не полное. Но отчасти.
- Я же тебе сказал, что я ничего не могу с собой поделать. Влюбился. Ты это можешь понять?
- Да поняла я все. Видишь, даже чемоданы тебе сама собрала. Так что сдаю тебя в полной экипировке и готовности к использованию.
- Не ерничай.
- Да уж куда мне ерничать. Мне не до этого. Это у тебя молодая девчонка и безумные ночи. А мне теперь надо мужика искать. А то ведь, и мне, старой клуше, секс нужен.
- Вот только не надо из себя старуху делать.
- А что, неужели я еще не старая?
- Да совсем нет. Очень даже ничего.

- А что ж тогда уходишь?
- Я же объяснил.
- Да я вот так и не поняла. Объясни еще раз. Нет, я уже смирилась с мыслью. Но все же чего-то не допонимаю. Чем она меня лучше?
- Давай не будем, а? Ну зачем тебе это нужно?
- Как это зачем? Чтобы знать, почему меня бросает муж, с которым прожила 15 лет. Что во мне не так, что я неправильно делала. Хотя бы на будущее.
- Да все в тебе так. Но вот просто так случилось, что я встретил другую.
- Молодую, красивую, сексуальную и вообще замечательную.
- Ну да.
- Она красивей меня? Даже красивее меня той, 15 лет назад?
- Нет. Тогда ты была красивее ее.
- А сейчас старуха. Ясно.
- Да нет же. Ты с годами стала еще красивей. Но другой красотой.
- Вот только не надо этих отмазок. Скажи уж правду.
- Я и говорю.
- Так, а чем тогда она меня лучше? Нежнее, сексуальнее, лучше в постели?
- Честно говоря, нет. И в постели ты ее гораздо лучше. Ее еще учить и учить.
- Тогда я уже вообще ничего не пойму. Зачем ты уходишь? Я могу понять, все мужики полигамны, на молодое тело потянуло. Трахнулся по-тихому на стороне. Но уходить то зачем? Или прямо такая честность? Я, как честный мужчина, обязан и так далее.

Бархатов ехал в автобусе, держа в руках бутылку с талой водой. Пить ее он пристрастился по совету сослуживцев, они обещали очищение организма, омоложение внутренностей и сексуальный Ренессанс. Из всех новшеств активировалось только одно - Бархатов достоверно изображал статую "Писающий мальчик" пятнадцать раз на дню. "Надо довести до двадцати, - говорили опытные сослуживцы. - Тогда будет прорыв". Бархатов пока столько не мог, и сексуальный Ренессанс откладывался.
В этот раз Бархатов вышел из дома раньше обычного, лед не растаял и обреченным айсбергом покачивался в бутылке.
Присевшая рядом интеллигентного вида дама понимающе посмотрела на воду и шепнула:
- Хорошо также есть пророщенную пшеницу.
- Пшаница для нявротиков, - вступила в разговор старуха в вязаной кофте, - йод надо пить - в ём вся сила! Натошшак глотаишь яво и чаташь молитву. Гляди, - сказала старуха и ловко поднесла к глазам Бархатова широко открытый рот, - у прошлом годе ничё не было, а шшас вона чё!

В черном провале рта что-то вызывающе краснело. Бархатова замутило.
- Йод на мозги нехорошо действует, - со знанием дела заметил гражданин в плаще на голое тело. - Практикуйте лучше кожное дыхание. Окунайте голову в воду и дышите порами. Мао Цзэдун так делал и 120 лет прожил.
- Это к уму непристежимо! - заволновался полный мужчина в очках. - Бред сивушный!
Он полез в мешок и достал оттуда худого молчаливого поросенка. Будущая свинья смотрела на окружающих скорбно, как бы сожалея о своем присутствии в столь невежественном обществе.
- Купил на вырост. Молоко потом буду пить. У меня дед каждый день по литру свиного молока потребляет и как новехонький!
- Хреновехонький, на! - не поворачивая головы, рявкнул водитель. - Совсем одурели, свиней уже доят, на! Берешь тройной одеколон и пьешь, на, понемногу, сколько сможешь. Ни одна хворь не берет, на!

Лифт не работал,
А жил на шестом,
Решил заниматься
Прыжками с шестом


Новости доходят до меня как до жирафа. Только совсем недавно узнал, что в январе этого года умер Толян. Мой старый хороший друг...
С Толяном я познакомился 31 год назад во время нашей учебы в институте физкультуры на факультете лёгкой атлетики. Его специализация была прыжки с шестом. Ко времени нашего знакомства он уже бросил тренироваться, хотя результаты до этого были неплохие. Лучший прыжок Толяна 5м 50см. Он много провел времени на спортивных сборах, где по его словам постоянно чморил будущего рекордсмена мира Сергея Бубку, который был на 4 года его моложе.
-Я Бубку на тренировках делал как ссаного, потного кота. А после тренировки он мне за пивом бегал и сумку таскал, - говорил он.
-Толь, а почему ты тренироваться бросил? - спросил его я.
-С тренером поругался. Он начал смеяться надо мной, сказал, что я прыгаю, как пожилой заяц, а ему за это по жопе ногой ёбнул. Всё бы ничего, но я в шиповках был. У тренера потом в медпункте все дырки на заднице пересчитали, как точки у божьей коровки. И уже после этого тренироваться меня никто не звал, все за свою жопу боялись.
Больше всего Толян любил попиздить о тёлках, а так как я тоже всегда был неравнодушен к женщинам в целом и ебле в частности, то мы быстро нашли общий язык. Стоило Толяну увидеть более-менее сексапильную девушку, как он тут же гнусавил:
-Я бы ей щяс шершавого задвинул!
Мы много общались, но некоторое время я никак не мог решить, друг мне Толян или так, хороший знакомый? И только когда он рассказал мне о том, что время от времени ножницами подрезает на жопе волосы, чтобы гавно не запутывалось, только тогда я понял, что Толян настоящий друг. Такими вещами, с кем попало, не делятся.
Прописан Толян был где-то с матерью в подмосковном Долгопрудном, но жил в Москве у родной тётки в двухкомнатной квартире. Сама тетка частенько на субботу-воскресенье уезжала на дачу и тогда мы устраивали на его квартире блядки. Чаще всего приводили одну телку, поили водкой или вином, а потом её ебали вдвоем. Вообще большим успехом у женщин Толян не пользовался. Виной тому была его манера говорить. Толяну всё время хотелось выглядеть важным, поэтому он поднимал подбородок, вытягивал губы, и медленно двигая нижней челюстью, будто пожевывал гавно, что-то вещал гнусавым голосом. Соответственно поэтому большинство дам, которых мы ебали приводил я. Только пару раз Толяну удалось выписать каких-то девчонок, но и те, по-моему, нам так не дали. И опять же из-за него! Ну, вот например, девушка говорит, что очень любит бананы. Толя, который хотел показаться не только важным, но ещё и умным тут же гнусавит:
-А ты их любишь за форму или за содержание?
-Я не люблю пошлостей! - следует ответ.
-Ну, какая же это пошлость? - говорит Толян, - вот если бы я сказал "соси банан через диван", вот это была бы пошлость. А это так игра ума.
В результате Толяна с его "игрой ума" посылают на хуй. Ну и меня заодно туда же.

В 12 ночи, когда твоей единственной мыслью является "Боже мой, подушка", а последними перед сном словами: "Только не в жопу", приходят дети и говорят:

- Мам, мы совсем забыли. Завтра на труды надо обязательно принести (обязательно блядь):

- Кедровые шишки с орешками. Не думайте прикинуться идиотами и притащить еловые, не прокатит.
- Фарш.
- Фотопленку.
- Однажды на урок английского надо было принести живого кота. Не думайте прикинуться идиотами и притащить мертвого.
- Целое яйцо.
- Пустое яйцо. Всего-то надо было в час ночи быстренько из дырочки его высосать. Угадайте, кто в нашей семье его высасывал. Совсем мать не щадят.
- Орг-стекло, нарезанное на квадраты. Что у вас нет? Как вы вообще живете.
- Камушки и ракушки. Камушки из кошачьего наполнителя видите ли не годятся.
- В феврале нужны были засушенные листья с десяти разных деревьев. Не сидите, бегите сушить.
- Носок с дыркой. Вообще не вопрос, носок нашли быстро. Долго искали ножницы, сделать дырку.
- Тысячу рублей. Ну это само собой.
- Какого-нибудь дядечку. Что тоже нет? Двоечники.
- И дадам мое любимое. Перо! Но не из подушки, а большое, которым раньше писали.

И вот тут случай был. Лялька, уже уснула поудобнее и начинала видеть первый сон, как пришел ее сынуля и сказал, что надо на труд перо. Нет, из подушки нельзя. А Ляля у меня девушка ответственная, допустить, что бы сынуля пришел в школу неподготовленным, не могла даже в своем самом страшном сне.

Это что? - святой Петр с изумлением посмотрел на мятую бумажку, которую протянул благообразный старичок. - Опять небось справка о праведности из РПЦ? Ну не действуют у нас кирюхины грамоты, устал я говорить. Устал.
- Да ну, какие справки. Я тут просто набросал, пока летел. Чтоб время не терять.
- Что набросали?
- Гимн.
- Акафист? Или что?
- Гимн. Гимн Царствия небесного.
Петр надел на нос потертые очки и начал читать с середины:

"Гордись, обитатель небесного рая, Теперь ты спасен, и прославлен в веках.
Одна ты на небе, одна ты такая, Хранимая богом страна в облаках!
Славься Спаситель наш и Богородица, Славься седой охранитель ключей!
Партия праведных к небу возносится В ясном сиянии светлых лучей".

- А вы, собственно, кто? - спросил изумленный Петр.
- Вы что, не узнали?
- А, ну да, так вам и не сюда, собственно, - пробормотал Петр, нащупывая под столом кнопку сброса.
Почувствовав, как облако уходит из под ног и увидев внизу разверстую багровую пропасть, старичок вздохнул, достал из кармана блокнот, и начал торопливо записывать:

"Сквозь дыры в земле ад сияет нам ярко, И дьявол великий нам путь озарил!
Министр и премьер, хлебороб и доярка, - Здесь хватит на всех сковородок и вил.
Славься подземное наше узилище..."

limonada-net

Новости доходят до меня как до жирафа. Только совсем недавно узнал, что в январе этого года умер Толян. Мой старый хороший друг...
С Толяном я познакомился 31 год назад во время нашей учебы в институте физкультуры на факультете лёгкой атлетики. Его специализация была прыжки с шестом. Ко времени нашего знакомства он уже бросил тренироваться, хотя результаты до этого были неплохие. Лучший прыжок Толяна 5м 50см. Он много провел времени на спортивных сборах, где по его словам постоянно чморил будущего рекордсмена мира Сергея Бубку, который был на 4 года его моложе.
-Я Бубку на тренировках делал как ссаного, потного кота. А после тренировки он мне за пивом бегал и сумку таскал, - говорил он.
-Толь, а почему ты тренироваться бросил? - спросил его я.
-С тренером поругался. Он начал смеяться надо мной, сказал, что я прыгаю, как пожилой заяц, а ему за это по жопе ногой ёбнул. Всё бы ничего, но я в шиповках был. У тренера потом в медпункте все дырки на заднице пересчитали, как точки у божьей коровки. И уже после этого тренироваться меня никто не звал, все за свою жопу боялись.

Больше всего Толян любил попиздить о тёлках, а так как я тоже всегда был неравнодушен к женщинам в целом и ебле в частности, то мы быстро нашли общий язык. Стоило Толяну увидеть более-менее сексапильную девушку, как он тут же гнусавил:
-Я бы ей щяс шершавого задвинул!
Мы много общались, но некоторое время я никак не мог решить, друг мне Толян или так, хороший знакомый? И только когда он рассказал мне о том, что время от времени ножницами подрезает на жопе волосы, чтобы гавно не запутывалось, только тогда я понял, что Толян настоящий друг. Такими вещами, с кем попало, не делятся.

Вчера эвакуировал с дачи старого друга - бывшего КГБэшника Юрия Тарасовича. За это я был напоен крепким чаем, накормлен плюшками и снабжен жуткой историей сорокалетней давности. Чай и плюшки мне, а историей, так уж и быть - поделюсь. Лично у меня от этой истории непроизвольно подкосились коленки.
Женщины могут слушать ее подхихикивая - им не понять. А вот мужчинам я бы порекомендовал встать в футбольную стенку и на всякий случай прикрыть свое беспокойное хозяйство, ведь речь пойдет именно о нем...
В один прекрасный, теплый советский денек, политбюро ЦККПСС объявило решительную борьбу с разного рода религиозными сектами и тому подобными кружками по интересам.
КГБ ответил: "Есть!" и со всей чекистской ответственностью принялся рыть вглубь и вширь по всей стране.
Оперативные данные указывали на то, что в одном невыдающимся районном центре орудовала весьма одиозная секта скопцов.

Членами секты были люди обоих полов, причем - даже ее члены мужского пола, далеко не все были с отчлененными членами. Только самые идейные шли на эту жуткую экзекуцию, дабы усмирить плоть и дабы... Да я уж и не знаю дабы что еще...
Вот эту секту и решило прихлопнуть областное управление КГБ и не просто прихлопнуть, а все по закону - с судами, "доказухой" и посадками идейной верхушки за злостное членовредительство советского народа.
Естественно, начали с внедрения "засланного казачка".
На роль казачка быстро выбрали неработающего, двадцатипятилетнего шалопая, который после службы в армии, уже успел засыпаться на краже мотоцикла. Парень ходил под условным сроком, но этого ему показалось мало и вскоре он попался на совсем уж дурацкой краже колхозного сена.
Потенциального казачка "пригласили" в КГБ и ткнули мордой в выбор:
- Либо садишься на полную катушку за мотоцикл, сено и тунеядство, либо помогаешь родным органам и становишься героем, а в награду тут же аннулируются все твои уголовные дела, плюс исполком идя на встречу органам, выдает тебе двухкомнатную квартиру в райцентре.

Пара в супермаркете в очереди передо мной никак не могла прийти к согласию.

Он, почти напрочь облысевший к своим пятидесяти с хвостиком, реагировал вяло, чуть подрагивая мизинцем с тонким, каким-то совсем не мужским перстнем.

Она, его ровесница, выглядевшая на полнокровные свои года, действовала решительно и говорила за них обоих:

- Это нам не надо! - вытаскивая из тележки здоровенный шмат запеченной корейки и поправляя три толстенных стебля лука-порея с тремя подложками помидоров.

Он не возражал, хоть и вздыхал украдкой.

- И это тоже - лишнее! - она брякала "лишней" упаковкой дорогого датского пива, перекладывая её в кем-то брошенную корзину и оставляя в своей тележке французское вино, взятое с полки, где выставлены марочные и редкие образцы.
Последними она обнаружила презервативы, две упаковки, с пупырышками и ультратонкие, "для изысканных наслаждений". Всё тем же сильным и не оставляющим возражений тоном она заявила спутнику:

- Этого не надо, это уже было в этом месяце.

Только сейчас он вдруг встрепенулся и попытался возразить, лепеча что-то про уже окончившийся месяц, а значит...
- Сегодня тридцать первое, месяц ещё идёт, умник! - осекла его она.

- А здесь все не так, как в районе. Всегда так было, говорят. И будет так тоже всегда.

Лукавая улыбка, в которую я влюбился, чуть-чуть раскосые глаза, так притягательно сочетающиеся с русыми, почти белыми волосами.

- Вот, например, мы с тобой в Москве сколько за интернет платили?
- 1200 рублей - буркнул я. - Это еще с двумя теле приставками же.
- А здесь, всего 100 гривен.

Это я понимал. Интернет - моя зона была. Машка, она больше с людьми общается, начальница доставки на почте. А я фрилансер. Есть интернет - есть работа.

- И что, обязательно брать с собой столько продуктов? Там магазин же есть, ты говорила.
- Есть. Но тебе по первому времени привыкнуть нужно. Да и если не привезем карамелек из города Егорке, то...
Маша нахмурилась, потом мотнула головой и улыбнулась.
- Ладно, не стой, садись, проходи в салон.

Не новый, но относительно свежий пригородный Богданчик встретил теплым, чуть пыльным воздухом, который он оберегал бархатными шторками на окнах.
- Мария?
- Да, теть Валь. К маме едем, поживем немного.
Они разговорились. А я прислонился к шторке, прижав ее к окошку, и задремал. Мы выехали из Города, спустились за его окраины, проехали по трассе, свернули на проселочную и только тут я проснулся.
- Ох... - потер я голову там, где стукнулся.
Маша повернулась на мгновенье от тети Вали, улыбнулась мне и снова ушла в разговор.