Иногда хочется встретиться с людьми, которых давно не видел, а найти их уже непросто - потерялись как ключи от машины или как старая коллекция вкладышей с прототипами из любимой жвачки "Турбо".
Я лежал в военном госпитале с пареньком, которого звали Женя. Когда услышал фамилию - Сударь, то думал, что кличка. Ан нет - фамилия такая. Сдружились с ним за месяц, сколотили банду, в которую входили мы с Евгеном, Ухо, Кот, кто-то еще. Кот был коренастый, очень смешливый малый, чем-то похожий на актера из фильма "Дежа Вю". Он был в отделении мастер на все руки - там - дверь починить, тут - шпингалет прибить. Ухо мы звали "Ухом" потому что ему сделали операцию на горле, и он сипел как герой Марлона Брандо из фильма "Крестный отец". Но не называть же человека "Горло"! Лежали мы в ЛОР-отделении, поэтому и назвали его Ухо. Женька Сударь имел очень подходящую фамилию: высокий, стройный, красавец-парень. На него заглядывались все молоденькие медсестрички. А может, и не очень молоденькие, но заглядывались. Жека был родом из Новополоцка и говорил, что это его город - все бандиты, все клубы, все девочки. Я Жеке верил - он был такой умный и общительный, что сомневаться в его словах не приходилось. Когда Жеке выравняли носовую перегородку, то он двое суток лежал на спине, менял кровавые тампоны из носа и вполголоса бормотал "бля...". Поглядев на него, равнять перегородку себе я сосцал, хотя врачи и предлагали.

Познакомились, помню, с кухаркой, толстой и очень доброй женщиной, которая жила где-то в Лошице и все сватала нам свою мифическую дочку. Мы кухарке помогали таскать из пищеблока в столовую здоровые, как из-под сахара, мешки с кирпичами свежего белого хлеба, ведра с супом и кашей. Там мы выкладывали вкусный, еще теплый солдатский хлеб ровными рядами в шкаф, нарезали к обеду масло, яйца. Однажды Кот споткнулся о бордюр и перевернул целое эмалированное ведро супа, за что получил песдюлей и не получил котлет.
Зато за котлетами мы приходили в тихий час, когда все нормальные бойцы ложились спать. Эта славная кухарка давала нам помятую в кухонных баталиях алюминиевую кастрюлю котлетосов, компот, хлеб, огурцы, и мы устраивали в палате пир с участием припасенной с вечера бутылочки.
Кстати, потом прошел слух, что у кухарки не было дочки. И вообще никого не было. Она просто была одинокой женщиной, которая хотела видеть радость в глазах бойцов, говоря о своей красивой дочке, она заряжалась жизнерадостностью и энергичностью молодых пацанов.
Так вот, про тихий час. Периодически в палату заскакивала дежурная медсестра, но мы делали выпуклые глаза и шипели на нее, приставив к губам палец. Она пожимала плечами и тихо выскальзывала за дверь, а мы доставали спрятанную под подушкой водку.

- А знаешь - задумчиво произнес Вадик глядя в небо просветленным взором - вот на других планетах сидят сейчас тоже инопланетяне и смотрят на нас.

Эта мысль, не лишенная привлекательности для психиатра, родилась у Вадика после просмотра какого то фильма о пришельцах. Я, честно говоря, слабо представлял себе, что где то наверху на нас пялятся шестиногие, зелененькие, головастые инопланетяне, но на всякий случай высморкался на землю и поправил шапку.

- Эх - продолжал Вадик - вот увидеть бы их. А еще лучше - поговорить.

Тут я окончательно впал в мысленный ступор, потому что даже я, обладающий фантазией от которой регулярно страдают окружающие, не мог себе представить, о чем будут говорить умные и вполне себе половозрелые инопланетяне с нами, хулиганистыми шестиклассниками. Почему то сразу представилось, как при первом контакте они ощупывают нас своими щупалками и спрашивают ехидно так, а дескать расскажите нам, любезные земляне, а кто это вчера на парте написал - "Светка мартышка - в попе шишка"? И почему сосед по подъезду третий день пытается отодрать коврик под дверью, и не откроют ли нам, лучшие представители человеков, секрет того суперклея?

И, что то я все так явно это увидел, что даже мурашки побежали по спине.
- Не, говорить с ними не надо, а вдруг они не добрые - грамотно оппонировал я Вадику - не, как наш трудовик например.

Перед глазами тут же возник трудовик. Он был тоже зеленым и с шестью щупальцами. В одном был зажат молоток, в другом - пила. Остальными он похлопывал себя по животу и, глядя нам в глаза всеми своими четырьмя зрачками, радостно восклицал, что то насчет - "Сейчас будем делать табуреточки, повторяйте за мной".

Я сплюнул через левое плечо и попал Вадику в глаз. Он не обиделся, но плюнул в отместку. Я спросил, зачем он это сделал, ведь я нечаянно. На что Вадик сказал, что он тоже нечаянно.

Работаю в рекламной мастерской дизайнером. Клиенты попадаются разные - иногда хорошие, иногда отвратительные. Вот подумалось, что было бы, если мы были обычным магазином с продуктами, а наши клиенты - покупателями.

- А у вас есть колбаса?
- Есть.
- А сыр?
- Есть.
- А молоко?
- Есть.
- А где вы это всё берёте?
- У нас есть поставщики, они нам привозят.
- Так вы это всё сами не делаете?! Дайте мне адрес ваших поставщиков, я сама у них всё куплю без вашего магазина!

* * *

- Дайте мне хлеб!
- Какой?
- Обычный!
- Например?
- Да простой, хлебный.
- Чёрный, белый, серый, "бородинский", "ивановский", "пролетарский", сладкий, сушёный, с изюмом, пористый, диетический?
- Да обычный! (С криком и в истерике убегает.)

* * *

- Дайте мне ящик масла.
- Пожалуйста.
- Дайте мне мешок сахара.
- Держите.
- И ещё коробку печенья.
- Возьмите.
- Ну всё, спасибо, до свидания!
- Вы не заплатили, с вас стопицот денег!
- А я деньги не брал, потом завезу.
- Извините, платить нужно сразу.
- Как же вы меня достали!

Вчера, чих-пых туда-сюда, пошли со шкетом в стоматологию.
Это вот в рамках прохождения медкомиссии перед школой.
Зубы перед школой проверить, это первое дело. Без хороших зубов в школе делать нечего, все знают.
У шкета зубы очень хорошие (тьфутьфутьфу). В отличие от папы. Ну, он и кофе по ночам литрами не хрючит, и не курит по три пачки. Так что его зубы вызывают здоровую зависть. У меня таких даже в его возрасте не было. И дырок.
Самое главное, конечно, - дырок.
Дырки между зубами это у него от мамы. Зубы хорошие от деда Вити, а дырки от мамы. (От меня - две макушки, кто понимает)
Даже не знаю, что для пацана важнее. У меня в детстве дырок не было, и я всегда завидовал тем у кого есть. Дыркой хорошо цыкать и смачно длинно сплёвывать. Делая презрительное лицо. Особенно когда больно. Получается весьма мужественно. Так-то, как ни крепись, если больно - морда всё равно кислая. А если есть дырка, цыкнул, сплюнул презрительно, и сразу вид другой. Бравый, дураковатый, и залихвацкий. Людей с таким выражением лица уважали всегда, во все времена и в любой компании.
Шкет цыкать и сплёвывать пока не умеет, ну так он и в школу ещё не ходит. Пойдёт - научат. На то она и школа.

Ну вот, идём в стоматологию, и шкет так интересуется, куда-чо-зачем.
Я объясняю.
Проверят зубы, всё ли там в порядке. Если в порядке - дадут справку. Если не в порядке - выведут за поликлинику и расстреляют.
Смеётся. Спрашивает - а как проверят? Как проверять-то будут?
Я говорю - дадут специальную медную проволоку. Если перекусишь, значит всё в порядке. Нет - собирай вещи.
Смеётся опять. Но уже так, не очень уверенно. Чувствуется, смех-смехом, а в уме прикидывает, сможет перекусить или нет?

За столиком у окна пил кофе мужчина средних лет. Посетителей в этот час было совсем немного - лишь он, да две девушки, сидевшие неподалеку. Дамочки клевали что-то безкаллорийно-вегетарианское и громко беседовали.
... - Короче, сделал Виктор ей предложение, Ирка довольная, как колбаса. Дурочка, ну куда спешить?
- Ну, конечно! Это сейчас он с ней "сюси-пуси", а женится и всё - она будет дома сидеть, обабится, а он... Ну, сама знаешь, мужики - есть мужики.
- А, прикинь, родит?! Глупо так. Лучше собачку завести, если тебе заняться нечем.
- Это всё, пипец. Памперсы-пелёнки, на себя времени - ноль. Ну вот что нищету плодить? Не понимаю. Дети, это же такая ответственность. Надо чтобы ты - самодостаточная, муж чтобы не такой, как этот Витя. Чтобы было всё. Короче, я лично не спешу.
- Я тоже. Так она мне знаешь что еще заявила? "Витя хочет, чтобы мы в церкви венчались!" Нормально?
- Да ладно?!
- Серьезно! Ну я ей давай лекцию про "опиум для народа" - ты ж знаешь, как я к этому отношусь.
- Я тоже видеть не могу всех этих попов.

- Вообще! Козлы - бабки рубят со стада тупорылого, а сами уже еле помещают животы в "майбахи". А часы у них какие, ты видела?
- Ага. Нет, ну что Ирка за дура? Это ж ряженые! Клоуны! А она - руку целует? Руку попу целовать. Кто его знает - за что он ей сейчас держался?
Подружки звонко и зло расхохотались.
- Вот и я ей говорю, что между нами и Богом посредников быть не должно. Короче, решили мы со Светкой устроить "шоу воинствующих безбожников" для Ирки.
- Ну и?
- Договорились в субботу втроем к Светке на дачу съездить, типа - шашлыки и всё такое. Ты у Светки была на даче?
- Нет, ни разу.
- Нормально так. А к ней когда едешь, по дороге есть родник. Ну он всегда там был. А потом там церквушку такую построили, Патриарх приезжал - родник освятил и теперь там вода, типа, святая.
- Точно, точно! Была я там однажды, да.
- Сейчас там такие движения вокруг этого родника! Толпы народа - крестятся, купаются, свадьбы, даже машины освящают. Представляешь?
- Бизнес из воздуха. Вернее, из воды.
- Да там такое твориться! Устроили торговлю - крестики, иконки, свечки. Я как-то водички хотела набрать, смотрю - бутылки пластиковые у них продаются рядом со всей этой церковной мишурой. Подхожу, а пустая "пятилитрушка" двадцать пять рублей стоит.

- Он больше не будет, - пообещала Клодетта. - Я с ним поговорю, объясню все еще раз.

Тамара Викторовна покачала головой.

- Простите, - сказала она. - Все родители настроены против. Они не хотят, чтобы их дети общались с вашим сыном.

- Ну, так пусть уходят, - встрял в разговор Влад. - Мы никого не держим! Пусть убираются к чертям на рога вместе со своими щенками!

Клодетта шлепнула его ладонью по руке. Влад умолк.

- Простите нас, - холодно сказала Клодетта. - Мы, конечно, все понимаем. Но мы тоже имеем право на дошкольное воспитание. Мы поговорим с сыном, он все поймет.

Тамара Викторовна устало вздохнула.

- Говорить с ним надо было раньше, - снова принялась она объяснять. - А сейчас я не могу ничем помочь. Не мне решать, оставлять вашего сына в группе, или нет. Это зависит от родительского комитета. Если родители будут против... Вы же понимаете.

- Не понимаем, - процедила Клодетта. - У нашего ребенка такие же права, как у всех.

- Но ваш сын кусается! - сказала Тамара Викторовна.

- Все дети кусаются, - отрезала Клодетта. - У мальчика чешутся зубки, только и всего.

- Но не все же кусают до крови! - возразила Тамара Викторовна. - У меня во всей четвертой группе не осталось ни одного непокусанного ребенка.

- Неправда, - вздернула нос Клодетта. - Машу он не кусал.

- Потому что Маша по три недели в месяце болеет и не приходит в сад, - парировала Тамара Викторовна. - А остальные дети?.. В прошлый четверг, едва я отвернулась, он укусил Колю в плечо. А Коля сам пошел в медпункт и попросил медсестру сделать ему укол от столбняка. Господи боже, да где это видано, чтобы дети сами просили себе прививку?..

Иногда бабка разрешала нам с Вовкой спать на террасе. Это были самые лучшие ночи. Хоть она и отключала электричество, в целях экономии бюджета, после 10 вечера, но у нас были припасены свечки и мы лежали в тусклом мерцающем свете свечей, и рассказывали друг другу разные страшилки. Так мы могли проболтать чуть ли не до рассвета. И никто не трындел из соседней комнаты - "Чок-чок, рот на крючок. Кто слово пизданёт, тот в туалет спать пойдёт". Это была любимая бабкина присказка перед сном. Нет. Иногда конечно дело и до сказки доходило, но почти всегда бабка вставляла свои комментарии.
- Вот старуха припизднутая, нехуя было деда гонять сто раз к рыбке. Сразу думать надо было, что заказывать. Вот если бы я была на её месте, то сразу попросила бы стать председателем нашего колхоза. Тогда бы у меня и корыто было и терем новый... Дед! А если бы ты золотую рыбку поймал, чего бы ты заказал? - бабка кликала деда.
- Мне бы спиннинг новый... - мечтательно протянул дед.
- Вот - вот. Кому чего а мёртвому припарка. Такой-же мудак. Сначала спиннинг, потом мотоцикл, потом ещё что-то. В итоге рыбка заеблась бы с тобой вошкаться и остался бы ты как та старуха. С разбитой мордой.
- С корытом, - поправил я.
- Спи уж. Корыто. Без соплей разберёмся. - бабка поправляла нам одеяло и мы засыпали...

В этот раз нам тоже разрешили спать на террасе. Мы с Вовкой ликовали, а я вспоминал страшные истории. Некоторые я придумывал сам. Меня веселило, как Вовка зарывался в одеяло и от туда торчали только его большие глаза.
Этой ночью я ему рассказывал страшилку про мертвецов...

- А тебе слабо на кладбище ночью? - спрашивал Вовка из под одеяла.
- Чё это слабо? Не слабо! - зашевелилось моё самолюбие и надуло грудь колесом, как шар на первомай.
- Слабоооо. - дразнился Вовка. - А если не слабо, сходи сегодня ночью на кладбище.
- Вот и схожу. - мне, как-то, было не ловко Вовке уступать. Ситуация требовала подвига.
За нашей деревней, как и полагается, было местное кладбище. Мы как-то с дедом и бабкой ходили туда, днём. На могилу к каким то родственникам. И ничего страшного в принципе не было. Поэтому я решил, что ночью тоже справлюсь.
- А как ты докажешь, что ходил? - интересовался Вовка. - Может ты во дворе отсидишься, а сам скажешь, что ходил.

Рано утром к ваятелю Джерку пришел царский визирь.

- Здравствуй, Джерк, - сказал визирь. - Я вижу, сфинктер удался на славу.

- Это сфинкс, - буркнул Джерк, шлифуя нос статуи крупным напильником.

- Да неважно, - отмахнулся визирь. - Я к тебе по другому вопросу.

Джерк вздохнул и повернулся лицом к визирю.

- Слушаю тебя, визирь Неберуф.

Тот облизнул губы и продолжил:

- Его величество фараон-батюшка Тьфутинахт Семнадцатый желает построить статую. Ты ведь можешь построить статую?

- Изваять, - проворчал Джерк. - Могу.

- Не придирайся к словам, Джерк, - строго сказал Неберуф. - Просто скажи: "Да, господин визирь".

- Угу, - кивнул Джерк.

Он снова развернулся к своему сфинксу, прищурил один глаз и критически оглядел лицо скульптуры, потом нежно приложился к носу напильником. Несколько крупинок камня упали на стол. Визирь обошел стол с другой стороны, чтобы видеть ваятеля.

- Джерк! - сказал он. - Это важная задача. Ты наш лучший ваятель, и фараон-батюшка поручает это именно тебе. Он рассчитывает на тебя, если кто и сможет справиться с этой задачей...

- А что я получу? - оборвал его Джерк, поднимая лицо от сфинкса.

Неберуф замялся.

- Денег у нас еще не изобрели, - признался он. - Так что выплатим по старинке, десяток медных браслетов и пять молоденьких рабынь.
Ваятель фыркнул.

Однажды нас дед решил взять на рыбалку. Не, ну мы конечно и до этого ходили с ним на рыбалку, а тут по настоящему. На лодке и потом обед с ухой. Я конечно эту рыбалку запомнил надолго, а Вовка и подавно.
Дед нас разбудил с утра пораньше.
- Пиздуйте червей копать.
К своим семи годам, я уже был не плохим лингвистом. Я мог легко перевести любое выражение, произнесённый бабкой или дедом. И в данном контексте я понял, что "пиздуйте", означает - давайте по быстрому вставайте, умывайтесь, завтракайте и затем уж идите копать червей.
Мы с Вовкой быстренько позавтракали и отправились во двор искать червей.
- Мелких брать? - спрашивал Вовка, поднимая очередную дощечку.
- Ты помнишь, что в тот раз было, когда мы мелких набрали дохрена?- напомнил я Вовке.
- Помню. - поморщился Вовка...

...мы как раз собрались пообедать, после того, как половили рыбы. Дед развернул котомку. Достал хлеба, картошки, яиц и колбасы. Он отрезал нам по куску хлеба, посыпал солью и положил каждому по горстке червяков сверху.
- Это чё? Нам? - заморщился Вовка.
- А хули? Пропадать что ли им теперь? - ответил невозмутимо дед. - Чё добыли, то и ешьте. Рыбы то вы дохуя из нихуя поймали. Каждому по заслугам. - и положил на свой хлеб огромный кусок колбасы.
Мы сглотнули слюну и с ужасом посмотрели на свои "бутерброды"...

- Дааааа. - вспомнил и я. - Хорошо, что он ещё передумал.
Через некоторое время мы набрали, как нам показалось, достаточно .
- Это чё это вы? - встретила нас в доме бабка.
- Червей накопали. - с гордостью я продемонстрировал ей полную кружку червяков.
- Вы... да я вас... да я вам... - у бабки явно не хватало словарного запаса, что бы выразить свои эмоции. - Это же моя кружка! Рыболовы припизднутые! Скидывайте штаны, я вам глистов щас добавлю.
Но я выдвинул предположение, что бабка шутит.
- Я вот щас пошучу и скажу деду, что рыбалка отменяется. Посмотрю тогда как он с вами пошутит. - и выбросила червяков в окно.
Нам оставалось только одно. Найти новую посуду и бежать собирать расползающихся червей под окном. Но рыбалка не отменялась...

Давным давно, ещё пацанёнком, прочёл Пашка забавную книжицу одного питерского писателя. Книга называлась "Едем на Вял-озеро".
Прочёл и навсегда заболел тяжким недугом. Неодолимой тягой к путешествиям. Помотало Павла-Пашку за жизнь, что и говорить. От полюса до полюса, от можа и до можа. Жаркая Африка с носорогами и львами, дождливый Ливерпуль с его афишными Битлами. Сапог с Римом и Пизой с её до сих пор не упавшей башней.

Многое было в жизни, разные страны и континенты открылись для глаз деревенского мальчишки. Но, то далекое Вял-озеро, Кандалакша, Индель и Вильмаламбина, так и остались мечтой из детства. Притягательной и теперь уже не осуществимой.
Списанный подчистую с рыболовецкого корыта, забракованный врачами рыбак и водолаз Павел Ошев пару недель попил брагу. На то она и брага, чтобы её пить. А потом устроился водилой на деревенский автобус "Утюг" с тем, чтобы возить продукты из города в школу, садик и колхозную столовку.

День его не отличается затейливостью. Обычный день обычного труженика, каких много на просторах страны, о них не пишут в важных сводках, теперь уже не пишут. Когда приходит пора, такими закрывают амбразуры, из них мостят дороги на берлины и наводят переправы через Шпрее и Одеры. Пахарь, мужик, электорат, стадо, фарш.


Утро понедельника не предвещало. Да и что оно может предвещать, кроме пятидневки наполненной рутиной. Споров с хитрожопыми кладовщиками на базах, вечной ругани с завгаром на предмет перерасхода топлива, трёпа по телевизору и всеобщей неустроенности. Понедельник, - уже одно слово чего стоит.

Примерно около восьми утра, Паша завёл свой "Утюг", прикурил подаренный соседом Винстон, и, улыбнувшись солнышку, выехал со двора. Тепло, благостно, солнечно. Эх, и хорошо же жить на этом свете, мать его растак!
Впереди него, словно призовой бубка, несся школьный автобус с детворой. На экскурсию поехали пострелята, - подумал Пашка. И то! Лето заканчивается, надо же как-то досуг заполнять.

Она работала бухгалтером и делала свою работу бездарно. Ни для кого не было секретом, что ее взяли в бухгалтерию только потому, что ее муж занимал высокую руководящую позицию в структуре одного из клиентов компании.

Всем было очевидно, что если бы не вышеописанный факт, то ее бы давно уволили, особенно принимая во внимание ее феноменальное, торжественно-феерическое отсутствие способности по-человечески общаться с коллегами, да и ее откровенное хамство в адрес коллег.

Очевидно то было всем, но кроме ее самой, потому что тупа эта дура была до безобразия. Она совершенно откровенно полагала, что получает десять тысяч долларов в месяц по причине блестящего выполнения служебных обязанностей.

Своей тупостью она раздражала практически всех в офисе. Почти все ее ненавидели.

И вот пришел тот самый новогодний корпоратив (предпоследний). Она напилась и призналась одному из коллег, что ненавидит всех в офисе за то, что все ненавидят ее.

Что сделал коллега? Раздел ее и долго "имел" в разных позах (очевидно в отместку за ее тупость). Так как коллега был пьян, и "имел" ее в туалетной кабинке, то это заметили другие коллеги.

Пошли разные слухи. Коллегу было решено уволить, так как эта дура настаивала, чтобы коллегу уволили, так как ходят слухи, что коллега "имел" ее на корпоративе в таулетной кабинке.

С помошью доброго слова и револьвера Вы можете добиться гораздо большего, чем просто добрым словом. © Аль Капоне

Кто-то спросил Конфуция:
- А правильно ли говорят, что за зло нужно платить добром?
Учитель усмехнулся:
- А чем же тогда платить за добро? За зло нужно платить по справедливости, а за добро - добром!
© Конфуций



- Такая красивая - его горячее дыхание она ощущала на своей щеке.
Он нежно провел пальцами по ее спине.
- Лучше не рыпайся. Сделаем все по-быстрому - он проворно расстегнул молнию на своей куртке - Все быстро.
Она окинула полутемный двор взглядом, в надежде на спасение. Припаркованные машины, мусорные баки в углу и единственная тускло горящая лампочка в противоположном от них углу. Все. Больше ни чего не видно. За мягко светящимися окнами дома, размеренно текла жизнь ее соседей. До нее едва доносились звуки музыки, смеха и голоса детей. Ни кому не было дела до нее. Испугавшись и одновременно решившись, она крикнула в полумрак пустого двора:
- Лю-ю-юди-и-и!!!! По-о-омо-о-оги-и-ите-е-е!!!!

***
- Ну что, Колюня? Давай за знакомство что ли? - Виктор поднял налитую до краев стопку и подцепил вилкой кружочек огурца
- Давай - Колян уже успел накатить сто пятьдесят до прихода гостей и потому был в хорошем расположении духа
Мужчины, чокнувшись стопками, опрокинули водку в себя. Похрустовая квашеной капустой, Виктор перегнулся через стол к Коле и, задорно подмигнув, сказал:
- А жены-то наши похожи до жути, брат.
- Близняшки - Коле не понравилось выражение глаз свояка
- Это точно - Виктор опять уселся на своем месте и налил в стопки водки - Ну, что брат, давай за наших красавиц?
- С днем рождения, девчонки - Коля поднял стопку и отвесил шутливый полупоклон в сторону сестер
Сестры, одинаково улыбаясь, подняли фужеры с вином. Едва пригубив из бокалов, женщины удалились с кухни, оставив мужчин наедине.
- Представляешь, Коля - Виктор подцепил вилкой кусок колбасы и отправил в рот - Я с Нинкой в командировке познакомился. Ух! - он залихватски выкрикнул - Огонь-баба! Потом выяснилось, что мы из одного города. Короче, вернувшись, сразу в ЗАГС заявление подали.

Каждое лето, нас с моим братом Вовкой, родители отправляли в деревню к бабке с дедом. Заебавшись с нами за всё остальное время, они устраивали себе отпуск, а деду с бабкой ежегодную встряску. В это лето мне уже стукнуло 7, а Вовке 5 лет. Заводилой выступал всегда я, Вовка же, от неопытности своих лет, всегда легко подписывался на всю хуйню, которую я затевал. Пиздюлей однако доставалось поровну, по братски.
И вот, попав в очередную ссылку мы с Вовкой как обычно пинали хуи всё лето и искали клад в коровьих лепёшках. Точнее Вовка искал, а я с помощью прутика рогатиной, выявлял кладоносные. Я уже не помню откуда мне пришла в голову эта идея, но помню, что я был уверен, что в коровьих лепёшках должно быть золото и драгоценные камни. Но далее речь не об этом. В доме было два туалета. Один в доме, практически со всеми удобствами (отец в своё время туда привёз унитаз, но гавно всё равно падало вниз на кучу соломы), а второй в огороде, в виде отдельно стоящего здания, метр на метр, с дверкой и окошком в ней, в виде сердечка. Так вот, именно к этому сооружению нам с Вовкой строго настрого было запрещено приближаться. Жоподрыщ там живёт, - страшала нас с Вовкой бабка, - Если близко подойдёте, утащит к себе и будете всю оставшуюся жизнь дерьмо в чане месить. А почему дед туда ходит? - интересовался я. Да потому что ваш дед хуев консерватор.

Видите ли унитаз его жопу морозит. И мать природа зовёт его к себе уже, вот он и общается там с Жоподрыщем на предмет перспективной работы, ну и кормит его заодно регулярно. Из всего этого, я мало что понял, но понял, что этого Жопдрыща чем то надо регулярно кормить. А зачем его кормить? - не унимался я, - Если он такой плохой. Ну если его не кормить, то он вылезет и съест вашего деда вместе с говном - подвела итог бабка и сказла, что бы не ебли ей мозг и шли бы поиграть. Бабака вообще отличалась малой культурой и крыла матом при каждом удобном случае. После каждого лета, родители нас учили заново разговаривать. Но вернёмся обратно к Жоподрыщу. Такая перспектива, что его надо кормить, меня всегда интересовала. У нас дома были рыбки и я с нетерпением ждал, когда придёт время их кормить, что бы взять баночку с вонючим дерьмом, достать щепотку корма и бросить в аквариум.

Однажды дед собрался в райцентр за покупками и мы с Вовкой напросились с ним. Мы залезли в свой "истребитель" и отправились в путь.
- Дед! Можно мы картошкой покидаемся? - На дне "истребителя" валялось несколько картофелин.
- Хуярьте! - Одобрил дед и поддал газу.
Я сидел как пилот, а Вовка как стрелок, за мной. Я ему подавал картофелины, а он сбрасывал бомбы на вражеские колонны танков.
- Ещё бомб! - Орал Вовка, пытаясь перекричать треск мотоцикла. - Ещё!
Со временем картошка закончилась и я пошарил по дну. В руки мне попалась бутылка с мутной жидкостью, запечатанная бумагой.
- Осталась только зажигательная смесь! - Крикнул я Вовке и передал ему снаряд.
Вовка размахнулся. Дед успел только крикнуть "А-А-А-А-А-А-А-Ё-Ё-Ё-Ё-Ё!!!", но зажигалка уже полетела на склад фашистских боеприпасов. Дед остановил мотоцикл.

- Вы сами хуже фашистов. - C грустью в голосе сказал он, оглянувшись и наблюдая как из под осколков растекается жидкость. Затем махнул рукой и со словами "Шоб вас месер шмит сбил, а вы без парашюта" завёл мотоцикл.
Скоро мы приехали. Дед остановил мотоцикл, мы вылезли и пошли в магазин, местный гипермаркет, как сейчас сказали бы. Там было всё. На одной полке стояли и хлеб и галоши. Среди консервов можно было выбрать игрушку или пуговицы и только в вино-водочном отделе был идеальный порядок. Именно туда дед первым делом и отправился. Я же увидел вещь, которую обязательно захотел заиметь себе. На стене, между картин и светильников висела балалайка. Она так и манила к себе.
Когда дед подошел, я уже стоял с балалайкой. Добрая тётя продавщица дала мне её подержать.
- Дед. Купи балалайку. - Попросил я его.
- И мне тоже что нибудь купи. - Заныл Вовка.
Дед покрутил в руках инструмент и изрёк. - Балалайкой, разве что тебя по башке лупить иногда можно, для профилактики мозгов, и польза и звук хоть какой то будет. На что тебе балалайка? У тебя уже есть башка как барабан. Пустая и с перепонками в ушах. Домой приедем я сыграю на нём, в отместку за бутылку с зажигательной смесью.
- А мне? - Встрял Вовка. - Мне что нибудь купим.
- Обязательно. Вон тут дудку, что бы оркестр получился. Барабан с дудкой. Артисты погорелого театра.

Говорят, что основано на реальных событиях. Может и нет.

РАЗ!

Тяжелые капли дождя глухо стучат по зеленому капюшону "эльки".
- Здесь они, здесь лежат, - кургузый испитой мужичонка, надвинув кепку по самые брови, суетливо мельтешит вокруг. Того и гляди - навернётся от усердия.
"Да, похоже - здесь".
Прямоугольная впадина - метра три шириной, метров пять в длину - еле заметна. Заплыла землей. И холодные капли с козырька камуфляжной кепки. Медленно сползают по щекам.
Это дождь. Просто дождь.
- Мне бабка рассказывала, что тута они все лежат.

- Сейчас проверим, - сухо отвечает Вадим Шухмин, командир поискового отряда.
Потом скидывает рюкзак на склизкую землю. Мужичонка в нетерпении аж шею вытягивает, чтобы разглядеть содержимое.
"Дзин-н-нь" - металлом о стекло.
Вадим достаёт туго стянутую изолентой связку алюминиевых трубок. Потом садится прямо в грязь, аккуратно подоткнув полы плаща, и, молча, свинчивает, одну за другой, трубки друг с другом. Система такая у щупа-глубинника.
Время от времени шмыгает носом. Шмыгают носом и другие. Тоже в тяжелых плащах "Л-1". И мужичонка швыркает. Ему холоднее всех. Ватная телогрейка уже насквозь промокла...
И бесконечные капли тяжелого дождя...
- Сейчас проверим...- Шухмин встает, опершись рукой на землю.
"Устал что-то быстро. Здоровье не то..."
Здоровый, двухметровый прут, с Т-образным навершием, легко входит в землю.
"Промоклая земелька" - мелькает мысль и тут же исчезает. Щуп легко проходит мягкую почву и утыкается в твердое. Материк? Не похоже, слишком рано. Глина, пожалуй. Глина, это хорошо. И плохо... Хорошо: там сохран нормальный должен быть. И плохо... по той же причине. Если, конечно, там есть что-то.
"Или кто-то..."
Вадим с усилием вкручивает глубинный щуп в глину, надеясь, что все усилия не напрасны. И мечтает о том, что местный всё-таки соврал.
Внезапно, глубинник буквально проваливается под руками и тут же упирается во что-то твердое и такое... Не глиняное такое.
- Есть, - негромко говорит командир.
Потом медленно вытаскивает щуп и подносит к своему лицу его круглый наконечник. Втягивает ноздрями запах... Сладкий запах человеческого перегноя, ни с чем не перепутаешь.

Дело было в 90-х годах. Я тогда работал на судне типа "Герои Панфиловцы" в Черноморском Морском Пароходстве. Экипаж был 28 человек. Судно наше следовало из порта Иокогама - Япония в Рангун - Бирма.
Так как цены на продукты в Японии по сравнению с ценами в Сингапуре, мимо которого мы должны были проходить, были высокие. То наш капитан, не смотря на то, что продукты, а особенно мясо на судне заканчивались - решил сделать закупку в Сингапуре. Что в общем-то делали почти все наши суда в то время. Вот только за несколько часов до подхода судна к Сингапуру, мастер получает сообщение от пароходства, что все пароходские суда , заходящие в Сингапур арестовываются за долги. Поэтому мы должны пройти мимо. Ну мимо - так мимо, топлива и воды на судне достаточно, а продукты закупим в Бирме.
Но вот по приходу судна в Бирму, оказалось что порт находится на реке. И большие суда заводят в реку только по большой воде, которая бывает 2 раза в месяц, и перед нами в очереди еще несколько судов. Так что стоять нам на якоре на внешнем рейде не меньше месяца.
Рейдовая якорная стоянка находится далеко от берега. Берег - сплошное болото и никаких крупных поселений там нет, соответственно нет и ни властей ни снабжения. Весь наш экипаж загрустил, так как стоять месяц без продуктов и курева печально.
Но все оказалось не так уж плохо - спасли предприимчивые местные жители. Раз в несколько дней, местные аборигены, на довольно больших деревянных лодках поставляют на судно все что надо морякам - продукты, алкоголь и женщин. Как оказалось расплачиваться можно не только деньгами, но и бартером - топливом, краской и т.д.
Одна такая лодка подошла и к нам. Выглядела она достаточно экзотично. Деревянная, довольно большая - метров 15 в длинной, 2-х а на корме даже 3-х палубная. На палубе среди клеток с птицами (в основном куры и гуси) бродило несколько коз, и размещался небольшой табор местных жителей. Везде где можно натянуты веревки - на которых сушится в вперемешку рыба и шмотки.
На переговоры был послан старпом. Во первых он лучше всех знал английский, во вторых как истинный одессит хорошо умел торговаться. Переговоры длились два часа с поистине восточным азартом - с трагическими гримасами, заламыванием рук, жестами к небу и криками типа "я себе в убыток торгую" и " ты меня по миру пустишь". В конце концов ко всеобщему удовлетворению - консенсус был достигнут. За несколько бочек с дизельным топливом (на судне был неучтенный излишек) были закуплены ящик сигарет, пара ящиков местного виски "Black Eagle", несколько мешков риса, мешок сахара, свинья 250 кг живого веса и петух, которого старпом выторговывал чисто из принципа - чтобы за ним осталось последнее слово.
Ну мешки, бочки и ящики перегрузили быстро, осталось поднять с лодки свинью. Свиней перевозили на лодке довольно оригинальным способом. Так как плавание длилось несколько дней и места мало, то хрюнделя помещали в тесное пространство под палубу. А так как свинка здоровенная и если начнет буянить - то разнесет нафиг всю лодку, то под палубу пускали через шланг выхлопные газы от мотора - ровно столько чтобы и свинья не задохнулась, и чтобы сил на резкие движения у нее тоже не было. В общем мы спустили краном сетку, куда свинью в полуобморочном состоянии и перекатили.

Толян не знал, сколько на свете таких, как он, но подозревал, что немало. Одно он знал точно - эта цифра стабильна: каждый день их каста пополняется новыми членами, и такое же количество покидает грешную землю. И еще - их намного больше, нежели гласит официальная статистика. Так же, как и наркоманов, алкоголиков, преступников и больных СПИДом.
Они - лица без определенного места жительства.

#######

Когда-то Толян был вполне приличным человеком. У него была семья, двое сыновей, красавица жена, добротный дом и нормальная работа. И еще была слабость, которая его и погубила, - спиртное.
История его падения довольно банальна и похожа на многие другие.

По поручению председателя совхоза поехал в областной центр за деньгами. Непонятно, как это получилось, но зерно продали, все оформили, а деньги не забрали. И председатель послал за ними Толяна, причем оказалось, что в автопарке проблемы с машинами, и ехать придется на автобусе. Сумма была крупная, но люди в то время были более беспечны.
Задание казалось почетным - абы кого не пошлют.
Приехал в заготконтору, забрал деньги, расписался, рассовал пачки по карманам и поехал на вокзал.
До автобуса было два часа, а потом еще три часа дороги. Чтоб скоротать время, зашел в рюмочную, пропустил несколько по сто под чебуреки. Молодой тридцатилетний парень, жизнь была весела и прекрасна. Радовала мысль, что председатель премию обещал. Купит жене сапоги или кофту, смотря, сколько выпишут.
Прогулялся недалеко от вокзала, присел на скамейку в каком-то дворе, и стало в сон клонить. Прикрыл глаза, а когда очнулся, на улице была ночь, он был избит, а карманы, естественно, пусты. И лежал не на скамейке, а в кустах поблизости, в которые мочился несколько часов назад.
Толяна охватила паника. Черт с ним, с автобусом, с разбитым лицом, с похмельем. Но денег было слишком много. Зарплата всего совхоза за квартал плюс премии, в том числе его собственная. Три месяца люди не видели денег, ждали конца страды и реализации. Да его же растерзают раньше, чем успеют посадить.

Сидим мы с моим, ныне покойным, другом на одном из вокзалов этой огромной страны и хаваем чебуреки. Мы с ним вели крайне распездяйский образ жизни и нас это устраивало. Частенько кинем жопы на сидения и мчим. Неважно куда и зачем. Главное ДВИЖЕНИЕ. Похоже на рекламный слоган какой-нибудь автомобильной компании, но это сидело в нас всегда. Два распездяя, объединенные прошлым автоспорта и туманным настоящим исколесили почти всю страну, просто от нехуй делать. У Бучи была татуировка на всю спину "PISTONS MAKE ME FREE" и это были не просто слова. Это был, если хотите, принцип существования, основной закон, девиз, стиль жизни, запах и даже цвет. У нас были стволы и некоторое другое оружие - отголоски девяностых. И колеса под жопой. А что еще надо для комфортного путешествия по просторам новой демократической державы?

Сидим жуем. Хуй знает где и хуй знает во сколько. главное - это вокзал. А на любом вокзале есть фаст фуд. Так что, если ты хуй знает где, спроси у любого где у них в этой дыре вокзал и ты, как правило, найдешь дешевую хавку. Подходит к нам парнишка, на вид лет 7 или 8. И жалобно протягивает "дяяяядь! Подай на хлебушек пожаааалуйста". Мы сотнями видели таких мелких уебанов, которые клянчат бабло под различными предлогами, а сами потом удалбливаются клеем или еще какой хуетой. Я видел даже компьютерных наркоманов, которые тратили вырученные таким образом деньги на часы игры в контру или подобную хуету в компьютерном клубе. Какая-то из логических цепочек мышления привела нас к мысли, что не стоит давать денег подобным маленьким уебанцам. Нехуй клей нюхать. И решили мы пошутить над товарищем

- Малой! А нахуй тебе хлеб? На вот чебурек пожри...

Ожидали мы, что он съебется, высказав свое недовольство по поводу невозможности обналичить жалостливый голос, но произошло совсем другое. Малыш схватил чебурек обеими руками и начал его кусать и глотать. Да да. Именно так, не жуя.

- Ну что, Барбос, пойдём уже, - сказал пожилой мужчина в старом выцветшем пальто своему псу неопределённой породы и встал со скамейки.
- Айда уже, непутёвый.
Пёс, виляя хвостом, подбежал к нему и, преданно глядя ему в лицо, завилял хвостом.
- Что, вкусненькое выпрашиваешь, обормот ты эдакой. Пойдём, дома поешь.
Никифорыч, как звали Арсения Никифоровича все во дворе, пошёл в сторону дома, а пёс, которого он каждый раз звал по-разному, побежал вслед за ним, всё так же заглядывая ему в лицо, словно ожидая чего-то.
Я сидел на той же лавочке, курил и смотрел на них. История знакомства этого боевого деда с дворнягой была известна всему двору, но каждый раз, когда кто-либо, знающий эту историю, видел их, его окутывало неловкое чувство какой-то вины что ли или же, скорее, зависти. О такой дружбе, наверное мечтал каждый, но никто не желал бы, чтобы с ним повторилась эта история.
Казалось бы, ну что такого, старый дед и дворняга, сколько их таких в каждом дворе каждого города, но тут, на мой взгляд, случай особый.

Их дружба началась несколько лет назад, когда Никифорыч, полковник в отставке, возвращался домой после прогулки по парку. Было ему уже 74 года и большую часть своей жизни он посвятил тому, что называется служение Родине. Кадровый военный, всю жизнь по военным городкам. Как он дослужился до полковника при его характере - загадка, ибо послать вышестоящее начальство нахер было для него в порядке вещей, особенно, если дело касалось его подчинённых. Служить с ним мало кто рвался, в-основном, такие же безбашенные, свихнувшиеся на службе. Те для кого "честь мундира" не просто слова, но и образ жизни. Строгий к себе, требовал того же от подчинённых и добивался этого. Тех, кто не соответствовал его пониманию военного офицера, он высылал в отдалённые уголки страны, дабы не мучить себя, да и их научить Родину любить.

- Не знаю, и знать не хочу! - шеф вышел из-за стола и подошел к окну, повернувшись ко мне спиной - Продажи летят ко всем чертям! Прибыль превращается в убытки! Московские со дня на день приедут смотреть на тебя!
- А я здесь причем? - я оторопело посмотрел на шефа
- Ты! - он ткнул в мою сторону ручкой - Будешь директором нового офиса!
- А почему я? - я вдруг почувствовал себя некомфортно
- Потому что! - сказал, как отрезал, шеф - Ты способный и работоспособный! Всех в жопу, а директором будешь ты! Тебе надо соответствовать - раз, подготовится - два и достойно себя показать учредителям (считай хозяевам) это три! А ты про отпуск разговоры ведешь. Всё. Иди работай.
Я вышел в коридор. Мимо меня деловито сновали секретутки, курьеры и прочий офисный планктон. "Господи - подумал я, глядя на затравленных, в сущности людей, - неужели и я стал таким?"
- Приветики - мило защебетала Сонечка, та еще курва и по совместительству мой начальник сектора - Слушай, Сергунь, а чего это ты к шефу ходил?
- Отпуск хочу, второй год без отдыха - грубо бросил я - Ты отпуска не даешь, подумал, может он человек, а он....да ну вас всех!

Я продефилировал в конец офиса и, сняв со спинки стула пиджак, вышел вон.
Вырубив мобильники, я побрел в гараж. Смысла возвращаться назад не было - рабочий день на исходе, да и Сонечка щас рвет и мечет. Вообщем, лучше выходные отсижусь, а там посмотрим.
В нашем гаражном кооперативе было тихо. Пока еще тихо. Охранник, дядя Вася смотрел телек в своей будке, но, заметив меня, выскочил наружу.
- Здорово, Серый!
- Здоровей видали, дядя Вася - я усмехнулся - Чё выскочил-то?
- В неурочный час бредешь, потому и выскочил. Случилось что? - с искренностью поинтересовался он
- Да нет, дядь Вась, нормально все. Сегодня пораньше отпустили с работы - соврал я
- А-а-а - понимающее протянул охранник - Тама, кстати, объявленице висит, мотоциклу продают. Тебе не надо?
- Не, спасибо. Я их с детства боюсь - я прощально махнул рукой и пошел к гаражу.
Скрипнув, ворота распахнулись. Старая "Волга-2424" купленная за копейки "по случаю", покрашенная, сделанная в кабриолет и восстановленная по крупинкам в течение года, грустно смотрела на меня пустыми глазницами фар. Новые фары, купленные еще зимой, все еще лежали в коробке и времени их поставить, катастрофически не хватало.
- Вот это раритет! - кто-то восхищенно воскликнул у меня за спиной
Я обернулся на голос и увидел двух парней моего возраста около тридцати. Эти двое были одеты как истинные дети Расты. На всклоченных волосах красовались яркие, в полоску, шапки. Ярких цветов футболки с изображением Боба Марли.
- Чувак, это Волга? - чуть нараспев спросил один