Я вобщето животных люблю. Но в основном не у себя дома. Нет, меня умиляют всякие собачке и котике, но чота они требуют внутреннего напряга в виде выгуливаний на улице рано утром или поздно вечером, а также постоянно срут и жрут, что вводит в мою и без того суетную жизнь лишний дискомфорт и расстройства. Птичек дома вообще не понимаю, ибо смысла в беспонтовом щебете и, опять-таки, в бесконечном сранье с жердочки я не вижу. Но если кому-то нравится, то, как говорится, пожалуйста.
Есть еще, конечно, рыбки, они вроде как и молчат, и гадят не так заметно. Вот именно с аквариумом и связаны несколько воспоминаний из моего детства.
В детстве вообще принято чем-то увлекаться. Я и солдатиков собирал зачем-то, и модельки самолетов клеил, и арбалеты всякие делал, взрывал карбид, поджигал дымовухи из пластмассовых транспортиров. Не обошло меня и увлечение аквариумом.
Так получилось, что это ниибацца увлекательное дело захватило меня, Мишу и Владика массово. То есть всех сразу.
Ясен хуй, я выклянчил у родителей аквариум на не помню уже на сколько ведер. Но это была уже не стремная круглая банка,а вполне настоящий самодельный аквариум, который приобрели на городском рынке.
Придя домой,я захуярил в него воду, купил какие-то водоросли, улиток и несколько пар рыбок по фамилии Гуппи. Как мне сказали, это живородящие рыбки, то есть мальки вылупляются сразу из живота самки.

-Ну и заебись-сказал папа- зачем нам эта икра? Пока отложат, пока она созреет, сиди и жди. А тут на тебе, сразу много живых рыб. Очень удобно,я щетаю.
Я согласился и стал ждать. Кстати, ждать пришлось не долго. Уже через две недели, мой аквариум был полон мальков. Я радовался и хвастался перед Владиком и Мишей. У них урожай был не такой обильный.
Правда вскрылись некоторые неприятные моменты. Оказывается, аквариум приходилось иногда чистить, следить за температурой воды, для чего я опять выклянчил обогреватель, а также нужен был компрессор, но папа сказал, что я охуел и покупать его отказался. Пришлось месяц экономить на школьных обедах.
Однажды, придя к Владику, я был напрочь сражен черной завистью. У него в аквариуме стоял пластмассовый водолаз. Прямо на дне, между ракушкой и большим обломком кирпича, который он захуярил во внутрь для красоты.

*
К Смирнову я шел, волнуясь. Успокаивать моего клиента было нечем, а обманывать не хотелось. К сожалению, за все время работы адвокатом привычка лицемерить так и не выработалась.
- Все очень серьезно. Вам грозит ампутации пятнадцати килограмм, - сразу вывалил я правду.
Смирнов и сам прекрасно все понимал, поэтому только спросил со вздохом:
- Что именно отрежут?
- Я буду бороться за удаление рук по локоть и ног по колено. Должно хватить.
- Это хорошо, - только и произнес он.
Я кивнул. Учитывая его род деятельности, такой вариант не самый плохой.
- А прокурор? - спросил мой клиент.
- Он хочет получить всю ногу. Левую или правую.
Смирнов задумался.
- Может такой вариант и лучше?
Я покачал головой.
- В моем варианте вы быстрей восстановитесь и даже сможете нарастить в последствие свой вес. Конечно, до нынешних семидесяти килограмм вы уже не дотянете, но все же что-то и вернется за пару лет.
- И какие шансы? - совсем уж безразлично спросил он.
- Учитывая тяжесть преступления?
- Да.
- Невысокие, но есть.
Он опять закивал...

*
Конечно, я попытался сначала договориться с прокурором. Назначил свидание, заказал столик в дорогущем ресторане, лимузин, забронировал номер с видом на залив. Благо государственным обвинителем назначили моего университетского приятеля Вано, которого мы с женой где-то раза три в году приглашали на семейные оргии. Каждый раз он появлялся с новой подругой, а в этот раз пришел даже с двумя.
- Паша, пойми! Дело стоит на контроле общественности, - объяснил он мне уже в самом конце встречи.
- Но ведь всегда можно найти какой-то компромисс. Мой клиент может признаться в совершении преступлении сразу, без утомительной доказательной базы, а вы скосите несколько килограмм.
- Скосите! Скосите! Ха-ха, - рассмеялся он, расплескивая мартини на спину моей жены. - Ты газеты почитай. Там видео просто прелесть. Общественность жаждет крови. Генеральный Прокурор жаждет крови. Правительство жаждет крови. Впаяют ему по полной.
Он аккуратно слизал капельки мартини, со спины благодарно застонавшей жены, и шлепнул её игриво по заду.
- Что же мне делать? - спросил я.
- Расслабься и получай опыт, - цинично посоветовал он.

История одной вишнёвой косточки началась здесь.На девятом этаже обычного блочного дома.В двухкомнатной серой квартире ругались двое.

Они ругались уже два часа.Женщина заливалась слезами, кричала.Ей изменил муж. Он сидел на кресле, смотрел футбол и ел вишни. Вишни, которые она сама собирала на их грёбаной даче.Специально для него.Мужик не хотел ругаться, подумаешь- пару раз изменил.Но жена вынуждала. Надо было отвечать и на сволочь , и на кобеля и на много других неприятных слов. И он отвечал, а жена плакала от несправедливости.
-Как ты можешь мне такое говорить! Да перестань ты жрать эти вишни! Подавись ты ими!
Мужик повернул голову к жене и уже хотел сказать, что она дура, когда косточка от его любимых вишен застряла в горле.
Женщина пару секунд смотрела на задыхающегося мужа. Улыбнулась и пошла мыть голову. Когда она вышла из ванной, муж уже лежал мёртвый на полу среди разбросанных вещей. Скорая приехала через 5 минут.

У патологоанатома районной больницы выдался никакой день. За всю смену ни одного трупа. Он уже собирался уйти пораньше, когда привезли мужика с косточкой в горле. "Мудак"-вяло подумал патологоанатом.Его ждала на свидание девушка.Она была беременна и хотела сделать аборт. А он хотел ребёнка.Если девушка его не дождётся, решит всё сама и никакого ребёнка не будет.
Об этом думал патологоанатом, когда доставал косточку из горла трупа.
-Чортова кость.
Косточка выскользнула из рук и упала на пол. Зазвонил телефон. Но трубку никто не поднял.Патологоанатом лежал на полу со сломанной шеей.

Я любил тебя, Тоня! Почему ты так поступила со мной? Что я сделал плохого? Может тебе не нравится моя зарплата? Да, я продаю технику для стрижки газонов, и мне кажется, двадцать тысяч рублей - самое то для счастья. А ты всегда косо смотрела на меня. Когда мы вместе входили в здание, где находятся наши офисы, когда ехали в лифте, когда все курили на площадке, ты демонстративно уходила в дальний угол и прикуривала у этого пидараса Заечкина! А какие у тебя волосы! Тяжёлые, густые, до пояса. Ты блондинка, может даже тупая. Но мне нет дела до твоего интеллекта. Верю, ты добрая, заботливая, любишь спорт, мелодрамы и хорошо ебешься. Тонечка...

Я высморкался, стряхнул пепел с рукава плаща и затушил бычок. Десятый за полчаса. Сегодня она не пришла. Моя Тоня не приехала на работу. Я стоял на площадке между этажами и ждал. Сотрудники ходили мимо, иногда удивлённо поглядывая. А по стеклу катились капли холодного дождя. Сердце терзали сомнения. А может, не стоило говорить ей вчера? Да ну нахуй. Что я такого сказал? Всего лишь лизнул ей ухо в лифте и назвал солнышком. Светлым волосатым солнышком... То есть, конечно, длинноволосым... Тоня кричала на меня, царапнула лицо и назвала... назвала... ебаным извращенцем! Как мне было больно... А сегодня её красненького "матиза" не видно на стоянке. А если что-то случилось?! Вдруг авария, и её нежное тело сейчас выковыривают из металлического винегрета небритые МЧСники? Блядь, нет. Нет! С трудом удалось сдержать слёзы - я не хотел, чтоб кто-то видел моё состояние. Или сейчас, в этот самый миг, Тонечку грязно сношает в очко поганый Заечкин?! И не видно его сегодня что-то. Не верю. Тоня не такая. Она не даст в жопу однозначно. Как тогда она завизжала в лифте, когда я слегка надавил пальцем между её аккуратных полужопий, обтянутых дорогими брючками.

- Саша вставай! - закричала Людмила спящему Саше.
Саша открыл глаза, оглядел Людмилу и разочарованно вздохнул:
- А. Это ты опять.
После чего отвернулся к стене и моментально уснул.
- Это что за хамство-то такое с утра? - разозлилась Людмила и стащила с Саши одеяло. - А кого ты ждал с утра? Анфису Чехову?
- Хорошо бы. - мечтательно произнес Саша. - Разнообразия для. А то каждое утро - одно и то же лицо. А у меня, между прочим, фантазия.
- У меня тоже фантазия. Я бы тоже с удовольствием разбудила бы... - Людмила была не готова вот так вот навскидку сообщить имя.. - Траволту, например.
- Он старый. - сказал Саша. - И к тому же - гей.
- Никакой он не гей! - не поверила Людмила.

- Гей, гей. - зевнул продолжил Саша. - Не геев по телевизору не показывают. Это все знают.
- А если даже и гей. Я тебя не по этому вопросу будила. - перешла к делу Людмила.
- Вот-вот. - горестно покачал головой Саша. - В этом-то и проблема.
- Микроволновка у нас не работает. - сообщила Людмила. - В этом проблема. А все остальное сейчас не проблема совсем. Иди посмотри.
- Посмотреть на микроволновку? - ехидно спросил Саша. - Строго так посмотреть? Чтоб заработала? Специальным таким мужским взглядом? от которого все начинает работать?
- Ты мужчина или нет? Мне завтрак не в чем разогреть.
- Теплом душевным его согрей. - пробурчал Саня и побрел на кухню.
На кухне он внимательно осмотрел микроволновку, убедился, что шнур питания в розетке, что в розетке есть электричество и подозрительно посмотрел на Людмилу:

- Бабушка вернулась, - заявил папа, выглядывая в окно. И грозно посмотрел в нашу сторону. - Кто опять забыл закрыть калитку?
- Это не мы! - закричали мы с сестрой хором.
А наш маленький братик, Кирилл, добавил.
- Она сама открыла.
- Не лгите отцу, - сказала мама, не отрываясь от вязания. - Папа еще на прошлой неделе руки ей по локоть отрубил. Чем она калитку открывать будет?
- Языком! - обиженно произнес братик.
"Зря это он", - подумал я. Со взрослыми, пока они сильные, лучше не спорить. И точно! Папа, который уже взял швабру и подошел к двери, чтобы выгнать бабушку на улицу, остановился.
- Значит языком, молодой человек? - спросил он нас.
Мы с сестрой замерли, не отвечая, а Кирилл, хотя уже понял, что попал в передрягу, но все равно кивнул.
- Значит языком, - папина интонация не обещала ничего хорошего. - Сами с бабушкой вы не справитесь. Поэтому выгонять её будут ваш брат, а вы... - папа выдержал небольшую паузу и грозно продолжил. - А ты отрежешь ей язык. Чтобы она разучилась открывать калитку. Возьмите нож на кухне.
Кирилл всхлипнул.
- Дорогой, - мягко возразила мама. - Он же маленький еще, он не удержит.

Стыдно, конечно, говорить о том, что когда-то мне пришлось какое-то время поработать дворником... Честно говоря, я очень стеснялся рассказать об этом камрадам, но с тех пор прошло много времени и я решил, что пришла пора сказать всю правду. Дело в том, что в дворники я решил записаться не совсем сам, мне предложили, а я согласился... Дворник, говорит, мол замены мне нет, а отпуск отгулять я должен... Ну хули, мне особо делать нехуй, тем более что лишние двадцать косарей за месяц не помешают... - Там хуйня работы, - говорил дворник, - Надо всего лишь за чистотой следить, ну и мусор выносить из общего бака... Я прикинул, вроде в моём доме всего один подъезд, почему бы и не поработать... Но всё оказалось не так просто, как кажется.

Я официально стал дворником, мне выдали униформу с оранжево-синей окраской и ключи от камер дома. Рядом была моя бывшая школа и я очень боялся, что меня спалят, как я мету двор. С деревьев частенько ветки падали на асфальт, их приходилось сметать каждое утро...
Утро я ненавидел... Пять утра, захожу в лифт, там уже кто-то нассал, и нихуя не малолетние педоразы, таковых в подъезде мало живёт, в своём-то доме я хорошо знаю всех жильцов... Это говорит о культуре человека, он не поссал перед выходом из дома, ему надо было сделать это именно в лифте... И если бы это было только в лифте...
Бычки, пивные бутылки, всё это изо дня в день появлялось в подъезде, и с каждым днём этого чёрного добра становилось всё больше и больше...

Убирать впадлу, но надо, хотя бы на палево, я просто брал веник, по-быстрому со всех этажей сметал окурки и заметал их под ковёр на первом... С бутылками было всё намного проще, я просто хуячил их в мусоропровод... Сам мусоропровод, находящийся в камере дома, мне было противно открывать, не говоря уже о том, чтобы выгребать оттуда мусор, состоящий из всяких отчистков, смятой бумаги и другой хуйни... Изо дня в день нужно было сгребать всё это дело в огромную коробку и на тележке везти её к помойке... Через пару дней я забил хуй на свою работу и стал просто сидеть дома, заниматься своими делами...
В подъезде стало появляться всё больше срача и ебана, ссаньё воняло очень насыщенно, на первом этаже под лестницей какая-то мразь постоянно ссала, там просто ведра три этой мочи было... Но я такое безобразие убирать напрочь отказывался, моча находилась там довольно долго, дня три-четыре и вскоре в подъезде запахло амиаком...

Вам знакомо ощущение, возникающее при встрече старых знакомых? Тех, кого не видели лет сто, а вот тут случайно встретились? Становится как-то неудобно, когда на вопрос "что нового?" ответить нечего, хотя, со времен последней вашей встречи новое у вас - все. Бывают моменты, когда вам даже неприятно, что именно здесь и сейчас вы встретились, будто вас застали за чем-то неприличным вроде подглядывания в замочную скважину женской раздевалки.
Бывает наоборот, когда вам приятно, стоя вместе под ледяным осенним дождем , вспомнить как вы вместе в детстве ходили на речку глазеть на девчонок или как вас, впервые напившихся грубой, но честной водки, застукала директриса и вызвала родителей. Стоишь, смотришь, как изменился человек, и насмешливо-смущенно улыбаешься.

В тот год декабрь был уж совсем сентиментальным. Заканчивалась первая треть его жизни, а снегом еще и не пахло. Шел сопливый ледяной и хмурый дождь. Люди, годами приученные, что зима - это снег хлопьями и серая слякоть, надевали дубленки и аляски, мех которых тут же намокал и противно щекотал ледяными волосками затылок.
Который раз, проснувшись в 7 утра, я проклял понедельник, собрался и вышел из подъезда навстречу серому дню. Пока дошел до остановки - продрог, да и холодные капли, стекающие за шиворот - не лучшее развлечение. Быстренько совершил утренний ритуал - купил пачку легкого "Лаки Страйк" - и спрятался под козырек остановки.
И тут я увидел Костю. Не помню его фамилию, все называли его не иначе как Костыль. Парень на пару лет младше меня, худой как щепка, темноволосый, с насмешливо - смущенной улыбкой.
-О, даров! Как оно?
- Даров, а ты тут какими судьбами?
- Даа... - Костыль замялся - по делам тут еду... ну, что нового-то у тебя? Как жена? На каком уже месяце?

В отделении милиции было многолюдно.
Дежурный майор то и дело отвлекаясь на звонки поднимал трубку, а другой рукой водил по строчкам журнала.
-Вот. Нашёл, - усталым голосом произнёс он. - Вчера зарегистрировано ваше заявление.
-Как вчера?! Я подал заявление вот уже неделю назад! - воскликнул пожилой мужчина, при этом пытаясь просунуть свою руку в окно "дежурки" и тыча пальцем в журнал. - Вон, видите! Дата исправлена!
-Гражданин! Руку уберите!
-А то что?!

Дальше по коридору было видно как троих парней обыскивали. Те стояли опершись руками о стену и молча, искоса, наблюдали как выворачивают им карманы.
-Слышь, начальник? Не брали мы мобилу у этой сучки! Можете не искать. Нахуя оно нам надо?
-Ебало завали! - ответил старший лейтенант, - А теперь все трое закатали свои рукава и живей давай! Поглядим щас..

В закутке, перед "обезьянником", за столом, сидел лейтенант и старательно записывал что-то в журнал. Перед ним, на стуле, сидел сильно пьяный мужчина средних лет, в форме МЧС, в чине подполковника, и при этом бубнивший заплетающимся языком:
-Я вас всех выведу на чистую воду! Ментяры, бля! Не имеете права! Я вас суки всех уволю на хуй! Мусора ебаные!.
-Вы всё сказали? Отлично, - произнёс лейтенант, отвлекшись от журнала. - Теперь распишитесь вот здесь. А вещи изъятые у вас получите после..
-После чего, сука?
Лейтенант сдавил свои скулы и затем выкрикнул:
-Сержант! Иди сюда! Давай этого туда!
-Не имеете права, бля! - выкрикнул подполковник. - Я до вас доберусь!. Ментя..
-Пошёл давай!- прервал его сержант и пнув подполковника коленом под зад затолкал его в "обезьянник".

В одном месте жили ворона и карась. Люди эти так вот и жили. Однажды ворона говорит карасю: "Ну, друг карась, пойдем собирать тростник"
Сели они в лодку и поехали собирать тростник. Вместе собирали. Тут ворона посчитала своего товарища более слабым и подумала: "Какой толк собирать вместе с этим карасем! Пока он срезает одну тростинку, я срезаю пять"
- Друг карась, - стала говорить ворона, - ну-ка, давай теперь состязаться, кто больше соберет снопов тростника. Кто отстанет, того надо убить.
Карась согласился на это. Ворона приналегла. А карась просто - шамк, шамк - сделает и только одну тростинку еле-еле срежет. Ворона собрала тридцать снопов, а карась связал десять. Тогда ворона сказала:
- Когда мы с тобой начали состязаться, то условились: кто отстанет, того убивать.
Сначала карась ничего не сказал. А немного погодя говорит:
- Ладно, убьешь. Но только ты убей меня около озерка.

Ворона согласилась. Подойдя к озерку, карась прыгнул в воду, а ворона осталась в растерянности. Стала она дожидаться и подкарауливать карася.
Тут на берег спустился медведь и спросил:
- Ворона, ты кого подкарауливаешь?
- Кого мне подкарауливать? Своему карасю дала обмануть себя, растерялась, а теперь жду, когда он явится.
Медведь говорит:
- Никогда он не появится. Ты заткни крепко пробкой мой задний проход, а я выпью всю воду из этого озерка.
Так и сделали. Медведь пил и пил, а над водой показался спинной плавник. Ворона стала на карася прыгать и клевать его.
Тем временем, откуда-то на берег спустилась лиса и выковырнула своими когтями медвежью пробку. Выпитая вода струей потекла из медведя. А лисица убежала вверх на гору.
Медведь стал преследовать эту лисицу.
И встретил одну лисицу, которая мазала клеем свои глаза. Медведь спросил:

Мама готовила суп. Я сидел и смотрел телевизор, канал "Дискавери". Вот уже три года как я могу только жить глазами. Три года назад я попал в аварию, в ужаснейшею аварию. Со скорости сто сорок километров в час я врезался в столб на своем мотоцикле. Меня, можно сказать, собирали по частям, никому не известно как я выжил, но я выжил. Я не могу самостоятельно ходить, поднимать руки, писать, танцевать, говорить, есть, в общем, делать то, что я делал когда-то с легкостью, сейчас для меня это невозможно. Живу я в инвалидном кресле, которое поддерживает мой хребет в ровном положении и мою шею. Мозгом я абсолютно здоров, но телом - нет. Я могу читать и смотреть телевизор, я слушаю музыку и мечтаю.
- Вот, сынок, суп уже готов, сейчас мы с тобой будем кушать, - мою маму зовут Светлана. Это великая женщина, которой ,если бы я мог, поставил памятник при жизни. Она делала все для меня и продолжает делать. Я понимаю, что я обуза для нее и, наверное, легче было бы всем и ей, чтобы я тогда умер на трассе или на операционном столе, освободив ее и себя от этих мучений, но обстоятельства сложились по-другому. Мама переворачивала мне страницы в книгах, ставила моего любимого Майлза Девиса, купала меня и вывозила подышать свежим воздухом. Этот человек, наверное, если бы мог, отдал бы свою жизнь, только, чтобы я был жив и здоров, ужасно жалко, что я только сейчас понял как сильно она меня любит и не уделял ей внимания, когда был "живым".
Мама взяла ложку и начала вливать суп мне в рот.

-Ах ты, сука, ты не так крутишь - я кидаю несколько фишек в лицо миловидной девушке-крупье с большими сиськами. Но женская грудь сейчас меня не интересует. Сегодня моя страсть - рулетка. Шарик лежит на тридцать пять, черное. Я опять проиграл. Но ничего, фишек еще много. Только что я заложил квартиру. В подпольном казино это сделать нетрудно. Достаточно поговорить с хозяином и на листочке, разлинованном в полосочку написать расписку. Когда-то на таких листах я выводил: "жи-ши пиши через "и"". Теперь - "Я такой-то беру взаймы сто тысяч долларов США под залог квартиры..."
Я играю долго и упорно. Регулярно зову официантку со стопкой текилы с лаймом, чтобы отметить выигрыш или проигрыш. Фишки тают, но я продолжаю методично делать ставки. С каждой ставкой все большее отупение наваливается на меня. Делаю ставку, жду результата, пью стопку. И так по кругу. Делаю ставку, жду результата, пью стопку. И только когда фишек остается на одну ставку во мне начинает бурлить адреналин. Последняя надежда самая сильная. Она - тонкая грань, отделяющая меня от фиаско.
Колесо останавливается. Тринадцать, черное. Проиграл. Я бросаю пустую стопку на пол, стучу по игорному столу и что-то ору. Но мне этого мало, я хватаю крупье за ее упругую грудь и говорю, что я с ней сделаю и в каких позах. Охрана быстро меня успокаивает и вышвыривает на улицу. Я вытираю окровавленный нос и плетусь к себе, пока еще к себе домой.

Через неделю я уже бомж со стажем. На тыльной стороне левой руки - большая черная татуировка с числом тринадцать. Напоминание о последней ставке и символ моего жалкого положения.
В когда-то дорогой, но уже грязной одежде иду по морозу в поисках ночлега. Мои мысли все в прошлом. Я вспоминаю бывшую жену, детей, друзей. Вспоминаю, как их постепенно терял, жертвовал их своей порочной страсти. Теперь я живу прошлым, как это делают старики. Но я и чувствую себя дедом в свои тридцать пять. Для меня жизнь кончена. Я потерял все.
Каждый шаг дается мне трудней и трудней. Холод сковывает движения. Все, идти нет больше сил. Падаю на снег, закрываю глаза и проваливаюсь в небытие.

Юлия, лежала в своей постели совершенно обнаженная, трогая себя резиновым хуем за клитор и представляла жоский секс.
Она представляла, как её руки, дотрагиваются до сосков - мегаёбыря, скользят вниз по волосатому животу и касаются надутого хуя, между его сильных ног.....Затем, её руки, раздвигают волосатые ноги и начинают ласкать длинные, бритые, колючие яйца.
На миг она ощутила прикосновение своих рук, к его мужской плоти самца.... Но, увы это была ее рука и её вагина, больная экземой. И так сильно захотелось ей трахаться!!! Что аж зубы свело.
После недолгих раздумий она приняла решение - вызвать кого нибудь по телефону. На ум пришел только телефон Санислава Крота, её знакомого сантехника.
Набрав дрожащими пальцами телефон сантехнической службы, она наплела что то про то, что у нее там "вагина" потекла и говно из "анала" выливается.
И вот на том конце трубки ей сказали, что ваш заказ принят, ждите мастера - Станислава.
В предвкушении смачной, жоской ебли, змеёнок, сходила в ванну и натёрла интимные места какой то хренью вонючей, из немытой две недели кружки.

ПРИМЕЧАНИЕ АФТОРА:
(Мастер - Станислав Крот, сантехник, подробатывает местным жиголо и сборщиком мебели, халтурщик и тунеядец.)

Раздался стук ногою в дверь. Юльку затрясло как пускач-толкач-ебач!

В ее представлении рисовалось: как она открыла воротину калитки и там стоял накаченный, полуобнаженный сантехник с загорелыми мешками под глазами и кривой улыбкой............
Но на деле оказалось все не так.
На пороге ее квартиры, стоял обычный мастер Станислав (её давний знакомый сантехник), в грязной телагрейке с чемоданом и вантусом, вытирающий сопли рукавом!!!
От этого вида ее аж срыгнуло, ему на телагрейку!!! А потом сорвало и его, от её кислого интимного запахана, туда же, на телагрейку.
"Ну да ни чего!!! - подумала Юлька, Крот, значит крот. Ебать его врот!!!"

Родной город встретил дождём. Проливным и холодным.
Пока жёлтый автобус неспешно катил по лётному полю от трапа самолёта к зданию аэропорта, он, стоя у стеклянных раздвижных дверей, наблюдал, как капли сбегают, словно наперегонки по оконному стеклу, иногда сливаясь друг с другом.
-Обычный осенний дождь,- подумал он. - Для всех, а значит и для меня.
Люди в автобусе, утомлённые долгим перелётом, молчали. На помятых, утомлённых лицах, не было ни радости, что впервые за последние почти восемь часов, они не болтаются в воздухе, а едут по твёрдому асфальтовому покрытию. Ни счастья, что можно, наконец, крикнуть на весь салон- Водитель, останови. Да, неудобно, да, не положено здесь останавливать, но ведь теоретически возможно.
Капли на стекле вдруг стали красными. Стекали уже не так быстро, а как то тягуче, словно какая- то липкая субстанция. Он зажмурился, посчитал до десяти и медленно открыл глаза.
Дождь.
Всего лишь дождь. Октябрьский холодный дождь. Неистовый как мартовский кот, но никакой крови.
Он знал -ЭТО будет продолжаться ещё месяца два, если без бутылки водки перед сном; и долго, очень долго, если вообще без водки. Значит, будет много водки, море водки, пустыня водки.
Интересно, а это как ,-пустыня водки. Наверное, все-таки пустыня воды. Такой желанной воды, когда вокруг тебя клубы песка, дыма, осколки камня, костей, обрывки человеческой плоти.. . Когда жарко не как в пустыне, а как в аду. Когда твоя кровь, мгновенно запекается у тебя на коже, а чужая ещё быстрее сворачивается на песке, на камнях, на стенах, превращаясь в чёрную кашу.

Игнат Муравьев шел по весеннему, изъеденному трещинами асфальту, в районную поликлинику. Теперь после недели отдыха на больничном ему предстояла выписка и возвращение в суету повседневной работы, к коллегам, друзьям, начальству, вечным московским пробкам и секретарше Татьяне.
Отдохнул он хорошо, легкая простуда держала его в постели всего несколько дней, а уже на третий он чувствовал себя просто великолепно и наслаждался столь редко выпадающим в его суетливой и вечно стремительной жизни, незапланированным ничегонеделанием.
В свои тридцать три он был холост, детей у него не было, а доставшаяся по наследству от недавно умершей мамы, двухкомнатная квартира, в стандартно-панельном доме, была его любимым холостяцким пристанищем, с замечательным, нисколько не напрягающим его одиночеством.
Несмотря на то, что пришел он в поликлинику рано, почти что к самому открытию, у кабинета участкового терапевта уже скопилась изрядная толпа пенсионеров - стариков и старушек, оживленно беседующих между собой о различных болезнях, умерших знакомых и политике "партии и правительства" в сфере здравоохранения, за период, охватывающий, как минимум, пол столетия.
- Кто последний, - спросил Игнат и, дождавшись ответа от постоянно икающего и ерзающего дедка, пристроился на свободное место, рядом с ним же, на не совсем чистый уголок больничной банкетки.

Наконец, дождавшись своей очереди, он вошел в кабинет участкового терапевта, протягивая ему больничный и одновременно здороваясь. Поскольку ожидание длилось час, и сейчас уже было девять, Игнат хотел поскорее закончить, получить на свой лист соответствующую печать и провести последний перед выходом на работу день с какой-нибудь личной для себя пользой, а если уж говорить совсем откровенно, то попросту побездельничать.

- Слушай,- сказал Андрей.- Они там сеть хотят, но тебе самому надо появиться.
- С чего?
- Ну, там с директором... Он такой, знаешь. Советский. Настоящий. Ему только с директором разговаривать можно. Вот тебе и надо там появиться.
- Ну, схожу завтра, поговорю.
Назавтра предприниматель Кузнецов разговаривал с директором строительной фирмы. С трудом удерживаясь от смеха, он смотрел серьезными глазами и кивал. А директор, невысокий крепкий еще мужик хрипел навсегда прокуренным и простуженным голосом:
- Значит, так. Ты мне не говори ничего. Ты слушай. Значит, в бухгалтерию надо... И надо сеть. Чтобы со склада как вещь уходит, так в бухгалтерии сразу и видно.
- ...В реальном режиме времени, да?
- Ну, да. Реально,- он прищурился хитро и добавил.- Типа... Ха-ха! В общем - ваш профиль?
- Наш. От компьютера до программы. И сети делаем.

Директор помолчал, рассматривая собеседника. Ну, мало ли - вдруг лицом не понравится или смешок какой или издевку заметит - тогда не будет дела. Но, похоже, все было в порядке.
- Я не специалист,- признался он.- Я - директор. В общем сеть мне. И чтобы склад. А пока иди в бухгалтерию, там все обсудите, и счет мне сегодня на стол. Подпишу.
Ага, подпишет. Сначала надо все рассчитать.
- Куда сеть тянуть?
- А вон,- махнули в сторону окна.- На склад.
Складом у них был огромный двор огороженный бетонным забором. Вдоль забора стояли натуральные сараи, запертые на висячие замки. А ключи от всех замков были о кладовщика, который сидел в вагончике-бытовке у ворот.
- Ого... Это сколько же здесь?
- Да вот, по плану - двести пятьдесят метров.
К этому времени с бухгалтерией были налажены хорошие отношения, потому что работы там всегда хватало. Ну, как не быть работе, когда бухгалтер с горящими глазами рассказывает, как она справляется с зависаниями программы:
- А я так делаю,- она зажмуривается, открывает рот.- А-а-а-а-а-а!
И лупит всеми пальцами по разным клавишам.
- Вот. И все сразу работает,- гордо показывает на экран.- Я так всегда делаю. А если что - вам звоню.

Вот совершенно реальная, абсолютно правдивая история, рассказанная одним сотрудником ФСБ - слава Богу, пообщаться с ними, по долгу службы, в свое время довелось немало. Возвращались комитетчики с задержания из Троицка в родной Челябинск. Три джипаря, в каждом по четыре опера, "Макары", "Калаши", дипломат с мечеными купюрами - все как полагается. Асфальтовая стрела трассы, заходящее солнце, из динамиков льются ласкающие слух аккорды шансона. Устали, как собаки, ничего не хочется - только до дома добраться поскорее, и упасть до утра.
Но не тут-то было. Откуда ни возьмись, на обочине - мамка. Это простой советский человек остановился бы, предложил подвезти пятидесятилетнюю женщину, но на то он и простой человек. А у этих друзей глаз наметан - других там и не держат.
- Что, мужики, прикольнемся? - предложил кто-то.
- Да легко!

Останавливаются, выходят. Мамка, видя такую кучу народа, уже начинает умножать их на баксы, и уже начинает думать, что Крушавель - вот он! Совсем близко! Проводит их к девочкам - выбирайте! А девочек - штук двадцать, на любой вкус - высокие, пониже, пышные, стройные, от восемнадцати до сорока, умеют все! Как говориться, за ваши деньги - любой каприз!
Впрочем, там не только девочки были. Был еще здоровый, широченный охранник. Голова - лысая, как коленки у девочек, и растет сразу от плеч - шеей там и не пахло.
- Слышь, мать - почем?
- Ну, вот эти, - показывает она. - По сто. Те - по двести. А вот эти... о! По триста! Но они того стоят!
- Нет, мать, ты не поняла - за лысого сколько?
Девочки в шоке. Мамка в ступоре. До самого лысого смысл сказанного еще вообще не дошел.
- Что, простите?
- Нас девочки не интересуют - за лысого сколько хочешь?
Тут лысый стал что-то понимать. Понимать, что он крупно встрял - один на дюжину! Да и девочки так сочувственно на него посмотрели... им-то, наверно, к такому раскладу не привыкать... Ясен пень, лысый еще надеется, что это всего лишь шутка, но голову, на всякий случай, в плечи втянул - точно как черепаха! Не очень понятно, правда, как это у него получилось - без шеи-то.
- Что вы, что вы! - замахала руками мамка. - Он не продается! Он здесь вообще для других целей!
- Да как не продается? Сказала же - выбирайте. Вот мы и выбрали. Лысого хотим!
Лысый уже сжался, стал в два раза ниже и в три раза уже, но, один черт, не помогало.
- Да ты, мать, не бойся - не скупимся, - и тут появился дипломат с меченными. - А если хорошо поработает, то и премируем!
- Ребята, вы серьезно? - переспросила мамка, в которой уже проснулась коммерческая жилка.
Любой каприз за ваши деньги! О том, что лысый не продается, и вообще несет в себе другую функцию, она уже не думала. Крушавель близко, как никогда! Так что думала она уже о том, за сколько же его продать?
- По пятьсот баксов за раз - хватит?
До лысого тоже дошло, что шутки кончились. И даже перспектива заработать его не прельщала, а потому нашел единственный возможный выход - бросился в лес, только пятки засверкали.
- Стой, куда! - завопила мамка.
Но было уже поздно. Крушавель обломился.

Когда на физмате в педе учился, у нас в обязалово практика в школах была. Меня в 57ю направили, на физику, в 6 класс. Я в ней ниибу ничего до сих пор. В физике, в смысле.
Так я перед уроком за гаражи зашёл и долбанул пятачину, ну чтоб ни переживать. Не знаю ведь, что детям рассказывать вообще.
Сигаретой, значит, догнался, глаза нафтизином закапал, и похуярил. Захожу в класс, все зырят на меня, я очкую ясенхуй.
- Здорова пацаны! - говорю детишкам. А у самого, чувствую: язык к зубам прилип, голова кружиться и ебальник белый. Я понакуре всегда цвет ебальника чувствую.
- Что? - спрашиваю.
Молчат, зырят на меня.
Тю, думаю, пиздаватые какие-то. Лицо потёр ладошками для приобретения здорового цвета, журнал открыл.
- Алексеенко, - спрашиваю, - есть?
А сам резко сцать захотел пиздец как. Больше не о чём думать не могу. Сука, всусь, думаю, и пиздец.
Пока думал, зырю, а у меня ракурс поменялся.
Бля, понимаю! Так это я щекой на парте лежу. Как мог, резко голову поднял, чтоб не спалисто. Башкой помахал для уверенности.

- Алексеенко, - громче спрашиваю - есть? !! И подбородком о стол хуясь. Глядь - я не на стуле сижу, а присел за партой на карачки и только ебальник мой видно. Спокойно, думаю, только не паниковать. Стул намацал, жопу на него пристроил, очки надел, чтоб точно не палиться.
- Алексеенка, - спрашиваю, - где?
И как заржу. Журналом прикрылся, за пузо держусь. А хуле если меня на хаха пробивает?
Типо, как проржался, опять на класс взгляд перевёл, а меня пацан белобрысый палит. Знает меня полюбому, чувствую. Я рукой лицо прикрыл и на другую сторону класса давай зырить. Может рассмотреть не успел, а чо?
- На месте! - какой- то прыщавый как заорёт, - я Алексеенко!
Меня аж дёрнуло, чуть на пол не ебнулся так трухануло. И толи от стрёма, толи от прихода ногами давай дёргать. Я ноги руками прижал, чтоб не тряслись, голову вниз нагибаю, а я всцался бля.
Нихуяссе, думаю, а самому ржачно шопиздец. Забыл типа, что сцать хочу.

Я сейчас дружу с одной девушкой, в трезвом виде она почти неприступна. У неё муж, дети, домашние животные в ассортименте. Всё невероятно запутано. Аппендицит, опять же. Но однажды опоил её, и до утра шептал в ухо непристойности, вплоть до Мандельштама. Последнего она мне потом простила. Отличная девушка, глаза Анжелины Джоли, фигура Скарлет Йохансон.
И у неё большой такой плюс, она не знает, что я блоггер.

Так вот.
Её подруга потом спросила, были ли у нас Отношения.
Девушка ответила "Почти нет".
А по-моему, "Почти да".
Просто девушке кажется, она почти устояла.
А я уверен, что почти победил. Чувствуете разницу?
Я - почти нет. А вы, видимо, почти да.

Не в силах больше отражать мою страсть, она предложила съездить понырять, на Крещение. Давай, говорит, очистимся. Сам я не сильно верующий мужчина, но когда фигура Скарлет Йохансон, купание хоть в вулкане выглядит интересной идеей.

Поехали в дальний монастырь, стояли службу. Креститься я стеснялся, сначала. Потом все вокруг так махали лапами, моя отстранённость стала подозрительной.

Сбоку старушка в чёрном торговала всякими волшебными пустякам. Ей сунули записку, она прочла и зашипела, громко:
- Какая я вам матушка Мария! Матушка Мария вон там (показала рукой на деревянную конструкцию в углу). Вот к ней и ступайте.
Так вот, эта матушка не-Мария, возилась, пыхтела, ничуть не стеснялась, и я тоже перестал. К концу уже бил поклоны, подпевал "Славим, Славим", и "Святый боже, святый крепкий". И даже посмотрел строго на одну тётку, которая считала, что поёт терцию, но сильно лажала.
Вообще, у Бога в этом храме всё отлично с иронией. Там все смешные и никого не лупят молнией. Даже меня, всю службу размышлявшего о мировой борьбе с аппендицитом.

Коллега долго собирался покупать машину. Всё выбирал, прикидывал. На то, что хочется, - не хватает, на что хватает - всё не то. Только накопит на что хотел, - хочется другого. Опять не хватает!
Все уже ездят давно, а он - ну никак. Всех своими мытарствами выбора достал беспредельно. Ему говорили "Ну возьми уже хоть что нибудь! Машина не жена! Поездишь, - купишь другую"

Наконец определился, добрал кредитом, взял Хонду Аккорд.
Надышаться не мог. Не ездил, любовался. Застраховал по кругу всё что можно. При показе в салон пускал неохотно, просил вытирать ноги, ничего не трогать руками, от прикосновения к корпусу вздрагивал, при виде у кого нибудь зажженной сигареты хватался одной рукой за сердце, другой за огнетушитель.

В пятницу собрал всех в кафешке обмыть аппарат.
Машину поставил тут же под окном, что бы мы могли сидеть и любоваться.
Пребывал в крайней степени возбуждения, рассказывал про покупку и процедуру оформления.

Внезапно, в самый разгар попойки, возле машины откуда-то появился потёрханного вида мужичек с бейсбольной битой в руках, и ни с того ни с сего стал машину в буквальном смысле слова разносить вдребезги. За стеклопакетами звука слышно не было, но было видно, что дубасит от души, со всей дури. Машина стонала сигнализацией. Даже случайные прохожие остановились и замерли, открыв рты.

Когда выскочили из кафе, мужика и след простыл. Брошенная бита валялась на капоте.
При тщательном осмотре на машине не было обнаружено ни единой царапины. Бита оказалась надувной.

В авторстве жестокой шутки так никто и не признался.
По итогу вечера упитому в хлам совершенно непьющему свежеиспеченному автовладельцу пришлось вызывать эвакуатор. Как впрочем, и его новенькому автомобилю.

На следующий день впервые приехал на службу на машине. На заднем крыле зияла свежая, весьма ощутимая царапина. На недоуменные взгляды коллег небрежно махнул рукой.
- А, ерунда! На стоянке притёр. Да фиг с ним, чего переживать? Железо оно и есть железо.


© Ракетчик