Удивительно не везло Степану. Стоило ему выйти из дому, как его тут же, словно мухи, облепляли какие-то сумасшедшие поэты, желающие продать ему сборники собственных стихов, жирные бабищи, пекущиеся о спасении его души или коммивояжеры со своими чудо-швабрами: "Но подождите, это еще не все! Вдобавок к этому замечательному прибору вы совершенно бесплатно получаете еще вот эти замечательные тапочки для улучшения походки и настоящую пластмассовую зажигалку-универсал!" Толпы безумцев атаковали его и на дому, замусоривая весь подъезд своими брошюрками о духовной культуре, уникальных и революционных моделях пылесосов и преимуществах клубных карт торгового центра "Потребитель плюс".
Почему все они приставали именно к нему, было для него самого огромной загадкой: он сроду ничего не покупал у коммивояжеров, не разговаривал с сектантами и не заказывал никаких товаров по каталогам. На дурачка он был не похож, в остальном никаких признаков виктимности не проявлял. В общем, оставалось решительно непонятно, почему желающие втюхать что-либо каждый раз избирали его своей мишенью. Несколько раз он пытался спросить у самих продавцов призрачного счастья, почему они всегда подходят именно к нему, но те пожимали плечами, и снова заводили свою волынку: "Вы когда-нибудь задумывались о том, сколько бактерий нас окружает?"
Между тем, Стёпа от того сильно страдал, потому что все знакомые девушки наотрез отказывались с ним встречаться больше одного раза: это ж какой женщине понравится, что каждый поход в кафе заканчивается тем, что их окружает толпа каких-то бубнящих существ?
В отчаянной попытке избавится от своей напасти, Степан обратился к психологу. Психолог дал несколько бессмысленных советов вроде держать спину прямо и делать суровое лицо. А потом пригласил его на великолепный тренинг, который обязательно поможет разобраться со всеми личными проблемами. Записаться на тренинг Степан может прямо сейчас, более того, если он оплатит сразу полную стоимость тренинга, то в дальнейшем сможет послушать другой тренинг, тоже очень важный, аж с двадцати процентной скидкой. Стёпа обещал подумать и поспешно покинул поликлинику. А вслед ему неслось:

- Суки... Какие же суки! - с качаловским трагизмом восклицал Колян, разглядывая свежайший фингал под левым глазом, ласкавший взор всеми оттенками спектра.
- Гематома левой глазной орбиты. Инъекция сосудов конъюктивы. Похмельный синдром. - тоном судебно-медицинского эксперта констатировал я и отхлебнул из чашки.
Колян застонал, ощупывая "гулю".
- Водки ноль-семь. Телятина по-министерски. Оливье. И двести текилы. - безжалостно продолжал я, взирая на страдания друга и предметы его экипировки.
- Бляяяяя... - простонал Колян.
- О нём, о супостате твоём - неумолимо серил я в душу другана. - Рост сто шестьдесят-пять -сто семьдесят. Правша.
Мы сидели у Коляна на кухне и пили. Чай, блядь! Колян пил зеленый, заваренный по фэн-шуй, я - чёрный, заваренный хуй знает как.
Заплывшее око Коляна не без иронии разглядывал Колянов кот, так и не простивший ему (Коляну) попытку повторной его (кота) кастрации.
- Что делать-то? - жалобно спросил Колян.
- Хуй знает. - отрезал я.

Вся вышеописанная сцена была последствием милых Коляновых посиделок в кабаке с нежным женским именем "Евгения" в названии, где Колян в очередной раз, что называется, огрёб. А всё из-за того, что Колянова супруга, устроив скандальчик на ровном месте, категорически отказалась исполнить супружеский долг даже на полшишечки, и съебнула к маме.
- Серёёёооооог, - просительно проблеял Колян. - Ты же это, карате занимался... И самбо тебя в школе ментов учили... Помог бы, а?
"Может, не надо, а?" - заныла перееденная БТРом восемнадцать лет назад нога.
"Охх..." - вздохнул травмированный после прыжка с третьего этажа за негодяем позвоночник.
"В пизду!" - решительно зачесался шрам от удара кастетом под левым глазом.
В дверь позвонили. Я пошёл открывать, оставив Коляна с котом и фингалом.
Открыв дверь, я обнаружил там нашего кореша Серёгу-2 с пакетом, из которого соблазнительно торчало бутылочное горлышко и хвост скумбрии холодного копчения.
- Бояяяяре, а мы к вам пришли! - пропел Серый. - Чё делали?
- Тебя вспоминали.. - мрачно ответил Колян. - И других козлов...
Серёга-2 пропустил мимо ушей откровенное хамство, и выставил на стол блеснувший в лучах солнца литр. Потом он подозрительно глянул на содержимое наших чашек и охуел:
- Вы, это, чего? Чааааааааай пьёте?
- Ага...
- Будете? - Серый ловко скрутил пробку с водочной бутылки.
- Нет! - решительно сказал я. Колян же энергично замотал головой.
- Ну вы, блин, даёте! - с булдаковской хрипотцой прорычал закадыка, наливая себе в чашку содержимое бутылки. - Хуй за мясо уже не считаете!
Он залихватски хлобыстнул налитое и стал дербанить тушку скумбрии.
- Колян пизды получил... - просветил я друга. - Теперь только чай.. По фэн-шуй, мать его...

Даше всего четыре года, но она мудра, как будто ей уже семь и у нее второй муж. Вечером, перед сном, она приходит в гостиную и требует сказку.

- Даша, золотко, ложись в постель, я сейчас приду и расскажу, - говорит ей мама.

- Нет, - заявляет золотко, энергично мотая головой. Кудряшки реют, как орифламмы на ветру. - Я хочу, чтобы дядя Леша рассказал сказку.

Это заявление носит ультимативный характер, обсуждать его никто не берется. По дороге в детскую Даша говорит:

- Расскажи про Красную Шапочку.

Про Красную Шапочку - это запросто. В прошлый раз Даша потребовала сказку про кунг-фу, вот тогда было действительно непросто. Шарль Перро по данному вопросу обнаружил возмутительные пробелы в творческом наследии, пришлось восполнять просчеты классика собственной фантазией.

Я кланяюсь и говорю:

- Слушаюсь, сенсей!

Даша смеется, она не знает кто такой сенсей, но не показывает виду. Сенсеи не могут себе этого позволить. Забравшись в кровать, она командует:

- Рассказывай!

- Хорошо. Жила-была девочка, звали ее Красная Шапочка. Однажды у нее заболела бабушка. Мама положила в корзинку пирожков и говорит...

- Чем заболела?

- Я не знаю. Ревматизмом. Или синдромом Хантингтона.

- Витамины надо есть, тогда бы и не заболела, - поучительным тоном говорит Даша.

Сама она последний раз болела целый месяц назад, с тех пор она ест витамины, и никакого синдрома Хантингтона не подцепила. Ну, может сопли чуть-чуть, но тут плохая наследственность.

Сенатор Катон был красноречив и многословен. Выступления его напоминали монологи лучших актёров. А в искусстве мимики и жестикуляции даже некоторые служители Мельпомены уступали. Но, так как среди сенаторов театралы не водились, то во время очередного словесного поноса Катона, занимались кто чем - кто читал, кто играл в крестики-нолики, кто ковырял в носу, погрузившись в эротические фантазии о молодой рабыне, купленной вчера совсем недорого на ярмарке.
Катон то хмурил брови, то растекался в улыбке, то замолкал на мгновенье в задумчивости. Руки его взмывали вверх, подобно журавлям, то устало падали вниз, хлопая по пухлым бёдрам, то зависали в воздухе, протянутые к слушателям в мольбе. Короче, потрындеть Катон умел и любил.
- И вот ещё какой вопрос я хотел бы поднять. Кто поднял цены на гречиху? Что за хитроумная комбинация, которую мой финансово-необразованный ум не в силах понять? Кто-нибудь объясним мне суть этой махинации? Нет? Тогда хотя бы скажите, где можно получить свой процент с этих сверхприбылей. Сенат мы или не сенат?
Сенат одобрительно загудел и зааплодировал, разбудив спящую часть заседающих.
- И, наконец, я считаю, что...- Катон выдержал паузу, хитро улыбнулся и по-дирижёрски взмахнул руками, ожидая отклика зала. - Что...?
- Карфаген должен быть разрушен, - вяло выдохнули присутствующие.

- Правильно.
- Задолбал уже своим Карфагеном, - раздалось с трибун. - Каждый раз одно и то же. Слышали уже! Дался тебе этот Карфаген! Пошёл ты в жопу со своим Карфагеном! Своих хлопот выше крыши! Тут цены на бензин рванули, а ему всё Карфаген подавай.
- Эх, вы, недалёкие люди, - сказал Катон, - а вы думаете, почему цены на бензин? Почему цены на гречку? Почему порноканалы по кабельному крутят? Почему наркотики в школах продают? Почему бомбы в метро взрывают? Не знаете? Так я вам скажу - Ганнибал у ворот. Задолбал Ганнибал. Это всё его происки. Всё зло идёт оттуда. Вся зараза от них - коммунизм, фашизм, демократия, гласность, инквизиция. Всё из Карфагена. А вы сидите тут и в носу ковыряете. А они не дремлют. Призрак Карфагена бродит по Европе. Я бывал там не раз. По путёвке ездил. Что вам сказать - улицы у них кривые, дома построены не так, как у нас, бордели на каждом углу и палатки с шаурмой. Казино круглосуточно. И гречка, падла, в три раза дешевле, так они ею свиней кормят. Безобразие и разврат. Я не успокось.
- Это точно. Не успокоится. - С места поднялся Луций Флакк. - Товарищи, у моей жены сегодня день рождения. Гости уже собрались. Барбекю, наверное, почти готово. Сколько же он будет кровь нашу пить своим Карфагеном. Давайте уже проголосуем, и уничтожим этот Карфаген, а? Люди добрые, он же не отстанет. Ибо замучил уже. Кто за?
Все как один подняли руки.
- Единогласно. - Подытожил Луций Флакк, - А теперь по домам.

С утра дорвался до моря и жарюсь как котлета, жена читает журнал, а я одним глазом слежу за грибком на шустрых ножках, так и норовящих влезть в глубокую воду.
Ору для профилактики:
- Юра! Без меня выше пояса не заходи, я сейчас приду в себя и вместе пойдем купаться!
Рядом прозвучал сиплый голос:
- Вы русские? Здравствуйте.
Я не поленился перевернуть свою котлету на другой бок и на соседних лежаках увидел глубокого старичка с женой (в последствии оказалось, что это отец и дочь).
- Здравствуйте - (повторил он с до боли знакомым по фильмам акцентом) очень приятно поговорить с русским человеком.
- Вы из Германии? Откуда так хорошо знаете язык?
Дедок поднялся и сел на лежаке:
- Я семь лет воевал в России, с 42-го, по 49-й... Сначала два года на фронте, а дальше в плену. За первые два года, конечно, я выучил только "Рус - Иван сдавайся!!!" А уже потом жизнь заставила.
Немец мне сразу не понравился - расселся как ни в чем не бывало: маленький, сухонький, со своей фашистской бабкой на таком же белом лежаке, как и мой... а вроде и на человека похож...
Я злобно посмотрел на него и решил короткой фразой стереть улыбку с его лица:
- А мой дед тоже провоевал всю войну и немало вашего брата угрохал...
Немец ответил без паузы:
- Ну, а как же иначе? Это я мог бы пойти воевать, а мог бы и спрятаться в подвале, но у Вашего деда такого выбора не было, ведь на его русский Фатерланд напал враг... Он же мужчина.
После этих нехитрых слов немец понравился мне чуть больше и я спросил:
- А Вы в каких войсках воевали и где?
- О! моя специальность была самой опасной на войне, такие как я, обычно не выживали дольше одного боя. Даже месяц и то много, а я продержался два года на передовой не считая госпиталей. Догадались кем я был?
- Летчиком?
- Ну что Вы, я был рядовым солдатом, только под конец до унтер-фельдфебеля дослужился.
- Снайпер? Может танкист?
- Нет, моя специальность в тысячу раз опаснее, чем у снайпера, а танкист вообще в танке, он пуль и осколков не боится. Как хорошо устроен наш мир, что такому взрослому человеку как вы, уже и не нужно разбираться в военном деле... Я, молодой человек, был пулеметчиком. Знаете, какое это жуткое чувство - ты еще не начал стрелять, но понимаешь, что как только начнешь, то тут же станешь главной целью для всех видов оружия противника: от пистолетов, до артиллерии. Обычно я стрелял не дольше минуты и приходил в себя уже в госпитале. Мне везло...
Я присмотрелся к старичку и до меня дошло - он весь был похож на маскхалат загорело - белого цвета. Белый цвет у шрамов, которые не загорали и этого белого цвета было не меньше чем загорелого.

Cергей Иванович любил женский пол. Нет,не так. Сергей Иванович ЛЮБИЛ женский пол. Так вернее. Причём любил он этот самый пол чаще всего во время отсутствия дома мужа,указанного выше пола.
Причём этот Сергей Иванович отличался редкой субтильностью, плешинкой, очками, в общем внешностью обычного кабинетного учёного.За что его так любили женщины,остаётся тайной за семью печатями и по сей день.
Сергей Иванович мог соблазнить абсолютно любую. Практически любого возраста, характера, религиозных убеждений, материального достатка и.т.д.
Но,поскольку питал он редкую слабость к наставлению рогов мужьям женщин, бывало ему перепадали несколько фонарей под глазами, пара выбитых зубов и традиционное спускание по лестнице.
Однако самое оригинально наказание он понёс так:
Стоял весёлый мартовский денё, Сергей Иваныч бодренько топал в потрёпанном пальте, с букетом в руке,коробке конфет под мышкой и презервативом в кармане к очередной своей пассии. Следующие часы обещали быть весьма приятными. И Сергей Иваныч уже предвкушал упругие перси своей желанной.
Итак,он пришел, дева уже была в лёгком халатике,и Сергей Иваныч решил пропустить стадию чаевания,и сразу перейти к самой соблазнительной части процесса.
Они прошли в спальню красавицы, и Сергей сбросил свои потрёпанные штаны...
Однако тут наступил глобальный пиздец,в роли коего выступил благоверный, которому в самые ближайшие часы отчётливо замаячил козлиный головной убор.
Жена тут же начала убеждать его,что Сергей Иванович вообще зашел только попить чайку... но тот ничего не хотел слушать.
Ревнивец оказался огромен,как бык. Его рука была толще ноги Сергея Ивановича. Сергей Иванович по сравнению с ним был аки Давид по сравненью с Голиафом.

... местный алкаш Коля вынырнул из арки девятиэтажки и направился к четвертому подъезду. Мешковатый светло-коричневый плащ без пуговиц, рубашка в крупную синюю клетку, серые брюки и старые, пошарканные, но еще крепкие ботинки составляли его бессменный гардероб. Курчавые когда-то волосы местами выпали, местами поседели и теперь торчали редкими пучками, выдавая Колю за потрепанного жизнью, довольно бывшего, но все таки интеллигента, а точнее сотрудника какого-то НИИ. Весна блестела в линзах треснутых очков, и Коля щурился ... то ли от солнца ... то ли от удовольствия, негаданно свалившегося в виде 150 грамм отличной самогоночки. Хотя не так уж и свалившегося... Хоть он и считался верным адептом Бахуса вот уже много лет, тем не менее на дне его проспиртованной души еще гнездились некоторые понятия о совести, морали, самолюбии. Мужчина не воровал, не таскался по приемным пунктам и никогда не клянчил. Философ по мировоззрению и инженер по образованию, на свой очередной стаканчик Коля исключительно зарабатывал каким-нибудь не сложным, но все таки трудом. Ведь все непьющие мужчины постоянно заняты своими бальшущими делами. А значит свободному художнику всегда найдется легкий заработок в виде починки утюга или настройки комнатной антенны.

"доброго Вам дня" - улыбался и даже слегка кланялся Коля прохожим ... молодым и старым ... идущим, сидящим, стоящим ... и не обращающим на него абсолютно никакого внимания.

- дядь Коль, достань котенка - услышал мужчина и застыл в растерянности. Он повернулся и увидел соседского мальчика Максима 8 лет и маленькую девочку лет 5 (кажется её звали Алена).

- ну дастааааааань - с намеком на нытье протянула Алена ... -он мааааленький ... он сам не слезет ... - дети стояли перед большим деревом. Где-то в 2-2.5 метрах над землей на толстой ветке попискивал маленький котенок.

- гхм ... епт ... эхма - выдал Коля и задумчиво поднял голову на дерево. - ну тк ... эта ... ну щас ... достанем - он кажется даже обрадовался. Обычно дети предпочитали кричать обидные дразнилки и кидаться палками...
Коля подошел к дереву и поманил котенка банальным "кись-кись-кись". Ну хер-то там конечно же ... где это видано, чтобы котята так запросто слазили с деревьев. Лохматый гаденыш навострил ухи и с любопытством посмотрел на людей.

На свете есть много чудес, друзья мои. Неслыханное количество. От пирамид-семирамид, до, буквально, трехмерного кино, когда ты сидишь в зале, а в тебя мечом с экрана тыкают. Но все чудеса древности, все новейшие научно-технические достижения меркнут перед самым главным чудом нынешнего века - продавцами. Да-да, друзья, обыкновенные продавцы - вот кому я не перестаю удивляться и радоваться.

То, что двухсотграммовая пачка масла стоит дороже, чем две такие же стограммовые, к этому я привык, это ладно. А вот намедни захотелось прикупить мне книгу. Ну а чо? Имею право. Пришел в солидный магазин одной известной книжной сети. Спрашиваю девочку:
- А сколько стоит во-о-он та, к примеру, книжица?
- Вы знаете, - доверительно шепчет мне девица, - сегодня у нас сумасшедшая скидка. Три книги из этой серии вы сможете купить всего лишь за девяносто девять денег.
- Вот ведь как хорошо и прекрасно! - радуюсь я, - да только три мне не нать. Мне бы одну для начала, а там посмотрим, может раскочегарюсь.
- Одну покупать невыгодно, возьмите три, - убеждает меня девочка, - скидка скоро заканчивается, можете не успеть.
- Три я пока что брать не буду, - твердо стою на своем я. - Вы проверьте, сколько одна стоит.
Девочка оскорбленно поджимает губки и проводит пистолетой по штрих-коду.
- Одна книга стоит двадцать три девяносто девять.
- Вот те раз! Двадцать четыре?

- Нет, - поправляет меня девица, - двадцать три девяносто девять.
- Ну хорошо, пусть будет так, - безропотно соглашаюсь я. - А сколько тогда две книги стоят?
Девочка шевелит губами, потом берет калькулятор и выдает:
- Две книги вам обойдутся в сорок семь девяносто восемь.
- А три?
- Я же вам чо толкую, молодой человек, три книги мы продаем сегодня за девяносто девять денег. Берите, не пожалеете. Это очень хорошая серия, я тоже себе взяла.
- Да? И за сколько вы брали?
- Я еще до скидки брала, по полной стоимости, не припомню уже.
- А за сколько, за сколько? - не унимаюсь я.
- Не помню, не помню! - отбивается продавщица.
- Ну хорошо, а вы можете взять калькулятор и посчитать, во сколько мне обойдутся три книги?

Возле шестой секции забора лежал дохлый кот и им питались мухи. "Симпатичные изумрудные мухи на ярко-рыжей шёрстке навсегда расслабившегося кота" - внушал я себе. Но ничего не помогало. Меня мутило всё больше и больше. От запаха краски, от солнца, от вчерашнего. И от кота. Я покрасил уже три секции и насекомые стали обращать на меня внимание. Мухи и кот саботировали работу. С каждой минутой жизнь становилась всё отвратительней. Я отошёл к дереву, под которым разместил свои пожитки, сел на землю и закурил. В кармане у меня лежал аванс - сто рублей. Это обстоятельство несколько примиряло меня с действительностью. И вот что я придумал: залью кота краской, накрою его "Сторожевой Башней", которую мне вчера подарил старик с ватой в ушах, и вознагражу себя за это пакетом молока и булочкой. Да, так я и сделаю. Приятно чувствовать себя решительным человеком. Я достал из сумки "Сторожевую Башню". На обложке был нарисован бородатый крепыш с ослепительной улыбкой - Иисус Христос. Он утешал пригорюнившуюся на пне женщину. Уж этот Христос не стал бы пачкаться об такую шабашку - красить забор из профнастила, эмалью ПФ-115, с бодуна, в тридцатипятиградусную жару. Я взял банку с краской, задержал дыхание и подошёл к коту и его мухам.
- Молодой человек. - Услышал я за спиной.
Я, что ли? Молодой человек? Я обернулся. Это была девушка. И пьяная. У неё были такие глупые глаза, что в неё невозможно было не влюбиться. Что я и сделал. Тем более всё остальное в ней вовсе не было глупым. Груди, во всяком случае, казались разумными.
- У Вас случайно не найдётся десяти рублей? - Продолжала она.
- Нет. - Ответил я.
- Ой, а что же мне теперь делать?
- А что случилось?
- Выпить охота.
- Сто рублей есть.
- Ну так сгоняй, красавчик, чего стоишь? Я пью "Джин-Тоник".
Я перешёл дорогу и купил в ларьке пиво и банку "Джин-Тоника". Прощай молоко, прощай булочка.
Мы расположились в теньке, под деревом.
- Ну, давай знакомиться. Как тебя зовут?
- Рахман. - Назвал я сокращённую версию.

- Вы, как хотите, а я бегать пошел на лыжах, - сказал папа и направился к двери.
- Стоять! Бояться! - сказала мама, - взять с собой сына, потом идти!
- И чтоб на снегокате! - сказал пятилетний сын, отложил джойстик от игровой приставки "Денди", а машинки на экране телевизора замерли. - С горок чтоб кататься.
- Пять минут на сборы, - сказал папа, - а раз со снегокатом, то дайте мне из кладовки веревку и ремень.
- Мыло сам в ванной возьмешь? - обрадованно поинтересовалась мама, доставая ремень и бельевую веревку.
- Не дождешься, - отмахнулся папа, - до горок через поле и лес пять километров. Не тащить же снегокат на горбу? Привяжу к ремню, ремень надену и сзади на буксире потащу коньковым ходом.
- Ты его чем хочешь тащи, - утвердила мама задумку, - только сына не потеряй. А то я вас домой не пущу тогда.
- Не потеряю, - уверенно сказал папа, - он мне самому нужен еще: мы в "танчики" сегодня вечером играть будем.

До места, где можно было встать на лыжи, добрались без приключений. Одной рукой папа тащил лыжи, держа их особым профессиональным способом, другой - веревку со снегокатом. Перейдя последнюю улицу, отделяющую город от поля, папа привязал веревку к ремню, надел ремень, встал на лыжи и пошел. Тем самым одновременным одношажным коньковым ходом. Хороший лыжник развивает вполне приличную скорость. Папа был хорошим лыжником. Тянуть снегокат оказалась не намного трудней, чем тащить на себе привычную БИ-8.
Папа тянул. Сын рулил, болтаясь сзади, как воднолыжник за катером. Встречный народ показывал на них пальцами и лыжными палками. Пара смотрелась красиво. Пятерку они прошли минут за пятнадцать. Впереди уже был виден склон первого оврага, - те самые "горки", с которых предстояло кататься.
- Не буду тормозить, - подумал папа, - наоборот, подпрыгну перед спуском и приземлюсь уже на склоне. Когда-то неплохо получалось.
Справа мелькнули какие-то свежие пеньки. Еще метров шесть, и папа прыгнул, а дальше начались неожиданности. Чертова бельевая веревка натянулась и рванула его назад.

Сегодня был длинный день: подъем среди ночи, гонка в такси по пустой Москве, Шереметьево, борьба со сном, бахилы, самолет, стюардесса, льющая с обворожительной улыбкой чай мне на спину, автобус, Мармарис и наконец финишный рывок - вожделенное заселение в прохладный номер.
Я аккуратно показываю жене на вновь прибывшую ливерно - белую семью и шепчу:
- А тебе ведь в турагенстве клятвенно обещали, что в этом отеле русских не будет...
Жена:
- Кроме нас никого и нет, можешь успокоиться - эти не русские, а англичане.
Я (шепотом):
- Тише, они же услышат...
Жена (задорно):
- Пусть слышат, мне скрывать нечего, ты посмотри на эту рыжую треску - его жену. Может ли женщина с таким лицом быть русской? А у этого жопастенького, видишь какой у него несовковый вид...
- Шура, ты с ума сошла, они же все слышали!!!
- Да успокойся, мнительный ты какой. Отдыхай, расслабляйся... они на самом деле англичане, я у стойки видела их паспорта. Вот слушай.
И жена обратилась к англичанам с каким-то надуманным вопросом.
Как же мне нравится, когда моя жена говорит на английском языке, когда я ее слушаю, то делаю такую рожу будто все понимаю и тоже так могу, а сам очередной раз понимаю, что женился не зря...
Англичане мило поболтали с Шурой, она мимоходом представила им меня, а я только успел вовремя кивнуть и улыбнуться...
Жена повернулась ко мне:
- У них кстати абсолютно британский акцент. В этот отель они приезжают уже пятнадцать лет подряд, вяленная треска - домохозяйка, а этот ученый - физик. Смотри какие у него огромные красивые ресницы, прямо как у коровы... а ты вообще чего их за русских принял?

Возможно, кто-то расскажет начало этой истории. Может, их было несколько, таких историй. Я же застал финал одной из них. Даже не знаю, как его смогли довезти до клиники - того паренька, в котором застряла граната от подствольника. Она вошла под ключицу и не взорвалась. И даже существенного кровотечения не было.
По нашей терапевтической части делать было почти нечего - не сахар, но состояние стабильное, хотя и тяжёлое. Не скрою - страшно было очень, но осматривали его без особых средств защиты ("До сих пор не взорвалось же!"). А тем временем кипела организационная деятельность. Во-первых, выполнили пространственную изоляцию: в отделении освободили палаты по бокам, то же было сделано этажом выше и ниже. Во-вторых, сапёры практически жили в клинике. От них все получили плащи. Я не знаю, как они правильно называются, но это точно не жилет. Броне-что-то-там, но пусть будет плащ. Хирургам ещё выдали каски. Их называли каски, хотя выглядели они как водолазные шлемы. Ряд примерок и тренировок показал, что в специальных варежках оперировать невозможно, поэтому оптимистичный сапёр согласился на резиновые перчатки. Сказал, что просто хирургам кисти оторвёт, но всё остальное точно уцелеет. Да, ещё нюанс. Всё это полагалось хирургам и операционной сестре. Почему-то решили, что без защиты обойдутся анестезиолог-реаниматолог и, естественно, интенсивный терапевт (господи, как же мы с анестезиологом насинячились потом...).
И в третьих... В-третьих, выяснилось, что парня нечем оперировать - в природе не существует Самого Главного Инструмента, который рекомендовали сапёры. В смысле, нужна была этакая приблуда, которая ласково обожмёт гранату со всех сторон и позволит её вынуть без взрыва. Кто не в теме - в природе существуют единичные мастера, делающие штучные хирургические инструменты под заказ. Это ни разу не дёшево и довольно долго. В нашем случае мастер согласился подвинуть очередь и через трое суток уже можно было оперировать...

Мастер-парикмахер Изя Зерберблюм был чистокровный еврей. На подкалывающий вопрос - Изя, а вы действительно еврей? Он, смеясь, отвечал, - О-о-о, ещё какой... а почему ви интегесуетесь?
На вопрос почему, он из процветающего Израиля вернулся в засранную Россию, он отвечал, - Ви знаити, пятьдесят лет я жил здесь в полной увегенности, что я чистокговный евгей, и всего за полгода жизни в Изгаиле я понял, что я таки гусский...

Он был мастер - золотые руки. Клиенты были расписаны у него почти на месяц вперёд, и это не смотря на то, что в его парикмахерской работало еще пять мастеров-женщин, которым он исправно платил зарплату, а через улицу находилась парикмахерская конкурентов. Работая, Изя напоминал пчёлку собирающую нектар, и не только тем, что кружил над головой клиента, как над цветком, но и тем, что жужжал не замолкая.
- Ви спгашиваити, пачиму я вегнулся, я вам скажу, ви помнити стагый анекдот, когда кегебешник спгашивает Абгама, - у вас есть готственники за гганицей? Абгам отвечает - нет, - как нет, если у вас бгат в Изгаиле, - так это я за гганицей, а он на године...

Я вам для чего гасказываю?! Для того, что бы вы так ггомко смеялись, пугали клиентов и мешали мне габотать?! Таки нет. У меня есть бгат за гганицей, потому что моя година здесь. Фима же мне ничего не сказал... пгиезжай, Изя, пгиезжай, Изя... ну я пргиехал, во пегвых ви знаити, как они там габотают? Исли бы они так габотали здесь, то за год мы бы постгоили коммунизм... здесь он габотал учителем тгуда и был уважаемый человек, там он тягает мешки, и у него гемоггой до колен, он всю ночь его впгавляет, а утгом опять на габоту, мне надо такое счастье?! Но не в этом дело, у меня же Сонечка, ви понимаете?! Она же талантливая девочка, она же за два месяца выучила ивгит, как я за пятьдесят лет не выучил гусский. Ей же надо получить обгазование. Какое обгазование она может получить в Изгаиле?! Она единственная в классе знала таблицу умножения. Ви думаити я шутю? Нет, ви думаити я шутю. Таки нет. Когда учительница математики забывала дома калькулятог, они вместе вели угок, потому что и учительница тоже не знала таблицу на память. Зачем им голова, если у них есть калькулятог?! А я таки думаю, что голову нужно иметь всегда. Но не в этом дело. У них женщины служат в агмии. Нет, вы пгедставьте моя Сонечка будет бегать с автоматом и стгелять в агабов. Фима смеётся и говорит, что у них не госсийская агмия, у них погядок, нет дедовщины и даже ночевать отпускают домой, и евргейские командигы всегда снисходительны к девушкам, нет мне нгавится этот поц*, а агабские пули тоже снисходительны к девушкам?! А там таки стгеляют. Ему хогошо говогить, у него пять головогезов, и все шлемазл на шлемазле*, а у меня одна Сонечка, умничка какой свет не видел, мне было согок лет, когда она годилАсь, мы же с Фаиночкой потегяли уже всякую надежду, а тут такое счастье, и тепегь я хочу внуков.

Дело было в начале 2000-х, в бытность мою студентом московского института иностранных языков. Был у нас там интересный препод, в меру строгий и немного без башни, но главная особенность этого дядьки заключалась в его Ф.И.О. Звали его Иванов Иван Иванович. Студенты в упоминании этого препода между собой пользовались бессмертной цитатой из советского фильма "Афоня": "Иван Иваныч Иванов утром ходит без штанов, а Иванов Иван Иваныч надевает штаны на ночь". Насколько точно была отражена в цитате сущность этого замечательного человека мне не ведомо, но рассказ будет немного не об этом.


Дело в том, что наш персонаж состоял в одной из групп полных тезок Москвы и области. Основной задачей группы было поддержание связей между Ивановыми Иванами Ивановичами и ежегодные встречи для обсуждения последних новостей и разговоров "за жисть". Одна из таких встреч началась хорошим летним деньком в одном из кафе в центре города. Поскольку такое сочетание Ф.И.О. все же довольно редкое явление, там собралось всего-то около 30 с гаком ИИИ. Вечер проходил на ура: спиртное и разговоры лились рекой.

Тонька Шаповалова замутила с роботом. Возвращалась в субботы с танцев и замутила. Конечно, не с бухты-барахты, тот робот ее давно обхаживал, да только Тонька все смеялась, робот все-таки, что с него взять.
Народ в Клюевке, конечно, судачить теперь начнет. Особенно бабы. Нет, ну был бы хотя бы киборг какой.Они хоть частично органические. Такие случаи в Клюевке бывали.
Продавщица сельпо Верка Жирная даже замужем за киборгом побывала. За Володькой. Его по разнарядке из области прислали. Высокий такой, руки титановые, один глаз настоящий, белковый, а второй на реле, мог мигать, как на новогодней елке.
Жили они с Веркой год,а потом Володька с ума сошел. Сначала лазером заборы порезал, а потом соседского пса съел.
Пришлось в город звонить, приехали и забрали Володьку на модернизацию, назад он уже не вернулся, говорят с кондукторшей какой-то сошелся.
Потом еще директор местной школы, Илья Николаевич, мутил с училкой-киборгшей, Вероникой, но ту потом отозвали в область и на этом их роман закончился.
Но так, чтоб с роботом замутить, нет, такого в Клюевке, конечно же, не было.
Робот появился в селе случайно прошлым летом.
В начале июня возле дома Семенихи заглох проезжающий джип. Стал и ни с места.
Вышли из джипа трое. Один обычный, короткоостриженный, с битой за поясом. С ним еще двое. Первый с каучуковой головой, а второй на гусеницах от танка. Тот, что обычный, битой в Семенихин забор постучал:
Семениха из окна высунулась:
-На хуй пошли- кричит- Сейчас Мухтара спущу!
А Мухтар у нее страсть какой злой, из железной клетки рычит, с клыков из нержавейки кураре капает. Его еще покойный семенихин муж в райцентре на машину сушеных грибов менял. Щенком-то он был ласковым, а как подрос, прямо зверюгой стал.
Ну, те трое и отвечают:
-Да ты, хозяйка, не шуми, нам бы топлива какого, мы бы заплатили. А то, глянь, заглохли, не рассчитали, а до ближайшей заправки еще километров пять...
Семениха на крыльцо вышла. На голове платок нарядный, голубой, бурки на ногах, а из-под передника на всякий случай бластер выглядывает.На Мухтара цыкнула, говорит:
-Ну, если заплатите...там в сарае за бочкой с огурцами кусок урана или плутония, я в этом не разбираюсь, еще муж мой покойный с колхоза пиздил, берите коли надо.
Тот, что с каучуковой головой в сарай метнулся, достал оттуда кусок урана в тряпку завернутый.

Был обычный июльский день, припекало солнышко, на небе ни одной тучки. Лепота, только жарковато для центральной России.

Старенький пазик, с десятком газовых баллонов на крыше, прошуршал мимо меня обдав теплом нагретого двигателя, и пылью с дороги.

Я шел медленно и неторопливо, радуясь каждой секунде пространства.Я старался забыть обо всех тех проблемах которые свалились на меня. Я пытался не думать о том, что мой дом, который родители строили всю свою жизнь, сравняли с землей за 10 минут бульдозером. Я старался не вспоминать родителей, умерших в СИЗО, которых туда посадили за то что они не хотели продавать дом за десятую часть от рыночной стоимости. Я не думал о трехэтажном особняке, почти построенном на месте моего бывшего дома. Я думал о мести.

Добравшись до здания правительства, я сверился с часами, до назначенного времени оставалось еще пять минут, я закурил, достал из пакета прозрачную наклейку с черным шариком посередине и тоненьким волоском антенны. Пройдя по стоянке перед зданием правительства я наклеил такую наклеечку на крышку бензобака каждой машины с номерами правительства. Потом включил детонатор закрепленный у меня на запястье и вошел в здание.

Охрану я пошел без проблем, никто даже не обернулся когда запищала рамка металлодетектора. Поднялся пешком на третий этаж и сев в приемной на мягкое кожаное кресло стал ждать когда меня позовут.

- Иванов - строго посмотрела на меня секретарша,

- Так точно - ответил я

- Проходите, Алексей Владимирович уже вас ждет.

Я прошел в кабинет губернатора, через массивные двери из незнакомого, наверное какого-то африканского дерева.

- Здравствуйте, Алексей Владимирович - поприветствовал я губернатора.

Приключилась со мной сегодня ситуация дурацкая.
Расскажу.
Пошла я сегодня по магазинам с целью приобресть какого-нить несуразного барахла, дабы сначала довольно покудахтать над ним, а потом засунуть в недры шкафа с глаз долой. Я так всегда делаю(( А потом печалюсь, что карнавальных нарядов у меня навалом, а вот на работу и надеть нечего...
И вот, шарясь по просторам очередного, из ниоткуда возникшего мегамолла, заметила я тетеньку средних лет. Тетенька в общем была вполне себе обычная, праздная, я бы даже сказала. В шортиках и шлепках и очках на поллица, дабы скрыть ненакрашенность. И все бы ничего, но имелся у дамы адский варикоз на ногах. Я на каком-то автопилоте пригляделась к ее ногам повнимательнее и невольно крякнула. Потому что на левой ноге имелся совершенно явный тромбофлебит, начавшийся некогда с голени, где инфильтрат уже отцвел и потемнел, и перешедший повыше коленного сустава на бедро. А там он был на вид довольно свежий.

Женщина, впрочем, нимало не смущаясь безобразия на ноге, выбирала себе платьице и не выказывала ни малейшего желания бежать к эскулапам.
Я затаилась за стойкой с купальниками, вылупилась на тетеньку и принялась думать.
С одной стороны, мало ли, какие могут быть у человека причины разгуливать с острым и, похоже, восходящим тромбофлебитом. Может, убеждения религиозные. Или, допустим, она недавно выписалась из больницы, где ей кроссэктомию сделали, а это остаточные явления.
А с другой стороны, я ж знаю, что флебологические проблемы - самый темный лес для мирного населения. Ерунды боятся, а беду подорожником лечат - и так в 90% случаев. Вот и тут вполне может оказаться, что тетя в шортах и знать не знает, что у нее на ноге.
Во мне заскребся врачило, которому вечно больше всех надо.
Тем временем дамочка заметила мой пристальный взгляд и занервничала. Спешно повесила платья на стойку и поспешила из магазина. Я покралась за ней, размышляя, как лучше начать разговор. Хотя, конечно, "покралась" - это сильно сказано. В пустом утреннем молле моя слежка была изначально обречена на провал.
Женщина зарулила в H&M, я за ней.

- Конечно, только стеллажи! - воскликнула Тамара Петровна. - Простые белые стеллажи от пола до потолка, это ты правильно решил, это так красиво и удобно.
- Конечно, надо поехать в Грецию или, в крайнем случае, на Кипр. И ты совершенно права - надолго, минимум на две недели, а то и на три! Имеем право, третий год без нормального отпуска, - ответил Сергей Иванович.
Они обсуждали новую мебель и летний отдых.
Приятно, когда такое понимание со стороны любимого человека. Они даже поцеловались. И бросились к компьютерам. Каждый к своему. Тамара Петровна - на сайт IKEA, а Сергей Иванович - на сайты туристических агентств.
В квартире стало тихо. Только слышны были шелковистые переборы двух клавиатур и нежное кликанье мышек.

Однако Тамара Петровна хотела купить книжный шкаф.
Она терпеть не могла стеллажи, потому что они копят пыль. И потом, книжный шкаф - это красиво и романтично. Можно ставить книги в два ряда. Большие назад, а маленькие вперед. Разные золоченые томики. Вперемешку со статуэтками. Тем более что сейчас, когда все есть в интернете, к книжным полкам не так уж бегают, как раньше.
Но мужу об этом говорить было нельзя. Для него книжный шкаф - это что-то мещанское, бабушкино-тетушкино. Какие-то подростковые комплексы, черт знает...
А Сергей Иванович хотел отдыхать под Москвой.
Потому что в июле высвечивался новый большой проект, и глупо будет, если он в самый важный момент окажется за две тысячи верст от родного офиса. А так - можно жить в пансионате где-нибудь недалеко и, что называется, держать руку на пульсе.
Но об этом нельзя было даже заикаться, потому что два предыдущих лета они не ездили отдыхать ровно по той же самой причине: новый проект, и отлучаться опасно - уведут.

Эту историю рассказал знакомый:

Мой сосед по даче, Николай Семеныч, - страстный охотник. Сколько его помню, он то в лес, то на болото, то в поле, и всегда меня с собой звал, только я охоту не люблю, вот и отказывался.

Был у Николая Семеныча, как и у любого настоящего охотника, верный пес Филя. Умный - словами не описать. И выслеживал, и загонял, и приносил, Семенычу оставалось только выстрелить - Филя все остальное делал сам. Лучшим другом был и верным товарищем целых 8 лет. А потом умер от рака. Погоревал-погоревал Семеныч, да решил похоронить Филю в лесу. Выбрал место на опушке, недалеко от дороги, под березками, могилку закопал и вернулся. Молча хлопнули мы с ним по стакану за упокой Филиной души.

Прошел год.

Как-то приходит Семеныч ко мне и говорит: "Год как Филя-то мой умер, хочу ему могилку подправить, да памятник поставить. Помоги, сосед, будь другом".

Взяли мы с ним лопаты, цемента немного, железки какие-то, которые Семеныч в качестве оградки приспособить решил, и поехали на то место. За год могилка скособочилась, просела. Мы ее подправили, цемент замешали и решили устроить перекур.

Сидим, дымим, Филю вспоминаем, вдруг Семеныч говорит: "Слушай, сосед, а у меня ж в багажнике Макарыч есть, что в тишине сидим, давай постреляем, сейчас я мишени по деревьям развешу".